– А вот и Неарх, – кивком указал Клит на подъехавшего плечистого воина с подвязанной рукой. – Как самочувствие?

– Жжет ужасно, – пожаловался он. – Навек запомню эту скифскую стрелу.

– Смотри, твой товарищ по несчастью, – засмеялся Клит указывая на юного Агенора. – Тебя амазонка стрелой одарила, а с ним обниматься полезла. Еле оттащили. Вся ее страсть на лице осталась.

Гетайры дружно засмеялись. Даже раненый Неарх смеялся, придерживая больную руку. Юноша покраснел и отъехал в сторону. На площадь грациозно выехала Томирис. Все тут же притихли и глупо уставились на всадницу. Начищенный до зеркального блеска шлем, дерзко сиял в солнечных лучах. Лисий хвост на макушке она помыла и расчесала. Новенький синий плащ с затейливым узором, вышитым серебряными нитями, укрывал спину, на груди золотое ожерелье. Каждая бляшечка на боевом поясе искрилась. Копье у правой ноги в чехле; за спиной новенький небольшой щит круглой формы с белой македонской звездой в восемь лучей. Черная лошадка с красной гривой и красным хвостом легко перебирала длинными ногами с, перевязанными красной лентой, бабками. Гетайры не знали, как с ней здороваться, все же – девушка. Какая-то неловкость одолела их. Исмен не растерялась, поднял правую руку с открытой ладонью и крикнул «Хайре!». Крикнул так, как будто тысячу раз это делал. Воины сразу же оживились. Все приветствовали Томирис, даже Неарх. Только Агенор стыдливо спрятался за спины товарищей.

– Все в ряд! – скомандовал Филота.

Гетайры выстроились в шеренгу. К ним приближался Александр на белом широкогрудом коне.

– Хайре! – грохнули воины.

Александр подъехал ближе.

– Как ты, Неарх? – спросил он, указывая на подвязанную руку.

– Хоть сейчас в бой! – ответил бодро тот.

– Не держи на девчонку зла, – попросил он.

– Разве я могу злиться на такую красавицу? – ухмыльнулся Неарх.

Щеки Томирис вспыхнули.

– Надо проверить Киликийский поход, – сказал озабоченно Александр. – Аристон, выдвигайся вперед с пэонами. Возьми человек десять. Разведай тропу. Кратер с критскими лучниками осмотрит вершины. Мы следом.

Когда они проезжали мимо стен Иссы, из города высыпала толпа.

– Александр! – кричали люди. – Великий Александр! Победитель! Благородный мститель!

– Откуда столько народу? – обернулся гегемон к Птолемею.

– Вчера прибыло два корабля из Ионии. Ученые, географы, художники, поэты – кого только нет. Весть о твоей победе, как раскат грома сотряс ойкумену. Скоро прибудут корабли из Афин. Говорят, даже сама Таис собралась в путешествие.

– Таис? Самая влиятельная гетера9? Вот так – сюрприз. За ней следом ринутся все светлые умы Эллады. Уж если Таис…

– Смотрите, вон она! – крикнули из толпы. Зеваки тут же забыли об Александра и, открыв рот, глазели на Томирис. – Настоящая! Надо же!

– Что это с ними? – удивился гегемон.

– Да тут слух пошел…, – ухмыльнулся Гефестион.

– Ну, говори! – потребовал Александр.

– Будто к тебе на службу пришла сама правительница амазонок Ипполита.

– Томирис, – окликнул девушку Александр. – Ты теперь – правительница амазонок.

– Но я не правительница, – возмущалась она.

– Если толпа назвала тебя правительницей Ипполитой – ее не переубедить. Не разочаровывай народ, – подтрунивал над ней Птолемей. – Теперь к тебе выстроится очередь из ваятелей и художников. От этих назойливых служителей муз просто так не отвертеться. Только не вздумай соглашаться, если попросят позировать обнаженной.

– Вот, еще! – фыркнула девушка.

Ущелье сжималось, оставляя узкий виляющий проход. Шумела река, пенясь и перекатываясь через валуны. Над головой нависали слоистые скалы. Деревья чудом произрастали из расщелин, свешивали корявые ветви с жидкой листвой.