– В последние три года мы добросовестно осуществляли политический курс, обозначенный на Третьем пленуме ЦК КПК XI-го созыва. В Тибете произошли большие изменения. Годовой доход на душу населения со ста с лишним юаней в год, что было в начале реформ и открытости, увеличился до более чем двухсот юаней. Новый прогресс был также достигнут в реализации политического курса и пересмотре подложных дел. Представители высших слоев власти и деятели единого фронта смогли почувствовать спокойствие, настроения улучшились, сепаратистские тенденции значительно ослабли.

Дэн Сяопин время от времени кивал и редко вставлял свое слово, но его мудрые глаза вдохновляли Инь Фатана продолжать.

Инь Фатан рассказал еще о многом в Тибете. Солнце, наклонившееся к западу, постепенно наполняло приемную. Незаметно прошел час. Инь Фатан боялся, что задержит купание Дэн Сяопина в море и собирался уже уйти, но неожиданно Дэн Сяопин спросил его, по какой дороге лучше всего ехать в Тибет.

Инь Фатан замер. Он знал, что внимание ЦК сосредоточено на линии Юньнань–Тибет, но его трехлетный опыт работы первым секретарем партийного комитета автономного района и путешествия по Тибету дали ему глубокое понимание географической обстановки в Тибете.

– Лучше все же по линии Цинхай–Тибет, – ответил он.

Тогда Дэн Сяопин задал беспокоивший его вопрос о соленых озерах.

– Соленые озера—это давно уже пройденный этап,—улыбнулся Инь Фатан. – Два подразделения Железнодорожного корпуса еще в 1978 году построили западный участок Цинхай-Тибетской железной дороги до Голмуда, железнодорожная линия была проведена к подножиям Куньлуня. Сейчас главные проблемы связаны с мерзлым грунтом, но специалисты считают, что их можно решить. С того момента, когда китайское правительство создало геокриологический отряд для изучения проблем вечной мерзлоты на нагорье в 1950-х годах, и до начала 1960-х Северо-Западный научно-исследовательский институт создал на Фэнхошань экспериментальный полигон. И когда строительство железной дороги рассматривалось во второй раз в 1974 году, наши специалисты провели большое количество испытаний. Думаю, не ошибусь, если скажу, что они накопили огромный опыт. Кроме того, на Транссибирской магистрали тоже есть участки мерзлого грунта, там это не является большой проблемой.

Услышав это, Дэн Сяопин покивал, а затем спросил о протяженности Цинхай-Тибетской магистрали и стоимости ее строительства.

– Маршрут от Голмуда до Лхасы составляет более 1200 километров, – ответил Инь Фатан. – Первоначально предполагалось, что строительство обойдется в 2,8 миллиарда юаней. Теперь, с ростом цен, потребуется, вероятно, от трех до четырех миллиардов.

Дэн Сяопин посчитал на пальцах, затем поднял глаза и после некоторого раздумья сказал, что трех с небольшим миллиардов будет достаточно.

– Тибетцы очень надеются, что Цинхай-Тибетская железная дорога будет утверждена в ближайшее время.

Не забыв в заключение выполнить свой руководительский долг, Инь Фатан встал и попрощался. Он провожал взглядом Дэн Сяопина, удаляющегося в сопровождении охранников к пляжу.

Было ветрено и дождливо. После обеда море и небо в Бэйдайхэ сливаются цветом, под палящим солнечным светом водяной туман превращаются в лазурное марево. Пара мудрых глаз глядят далеко в море, едва видимые, высятся на горизонте Куньлунь и Гималаи, живописные и неподвижные, будто пронзившие небо Китая.

Был осенний день 2000 года. Небо в столице то прояснялось, то затягивалось облаками. Я вошел в пекинскую Больницу дружбы, чтобы взять интервью у ушедшего в отставку секретаря Жэ Ди. Поскольку он долгое время был заместителем секретаря партийного комитета Тибетского автономного района, он хотел найти кого-нибудь, кто бы написал его биографию, и обсудил эту мысль с Лю Яньдуном, заместителем секретаря Департамента Единого фронта ЦК КПК. Лю Яньдун нашел Чэнь Цзянгуна, секретаря секретариата Союза писателей Китая, и попросил его порекомендовать писателя, знакомого с Тибетом, который мог бы написать «Жизнеописание Жэ Ди». Чэнь Цзяньун – мой наставник и очень хорошо меня знает, поэтому он поспешил сказать: