Затем взгляд его окинул подгорье, родной переулок, по которому они шныряли когда-то в том далеком призрачном детстве.

– Летом мы из воды не вылазили, даже в грозу, помню, купались. Зимой на коньках бегали, в хоккей сражались, вот это была жизнь!..

«Зима. Прибежав с улицы, весь заледенелый Ванька увидел стоящие в углу чемоданы, сумки, а из передней ему навстречу вышла нарядная красивая женщина, в которой он сразу же признал свою долгожданную маму, но остановился в нерешительности.

Бабушка улыбалась, наблюдая эту сцену, дед хмыкал в усы.

– Сынок, не признал мамку? Это же я, ну-ка иди ко мне, – произошла радостная сцена встречи матери с сыном, после чего на щеках у Ваньки остались ярко-красные отпечатки от маминых поцелуев.

– А где папа? – вспомнил Ванька про отца.

– Он скоро придет, к своим побежал, навестить.

Мама с бабушкой захлопотали, разбирая вещи, и мама тут же вручила Ваньке подарок – красочную детскую книгу «Русские народные сказки».

Он разочарованно полистал ее, разглядывая картинки, больше его интересовали подарки для деда с бабушкой.

Мать вручила бабушке нарядную кофту, а деду – трубку для курения и пакет с душистым трубочным табаком. Ванька подбежал к деду, и они стали рассматривать трубку с большим интересом, особенно Ванька.

– Это тебе, папа, от Николая, – пояснила мама, и дед кивнул.

Бабушка примеряла кофту перед зеркалом, поглядывая на деда: смотри, мол, какая у тебя бабушка нарядная, и дед скептически хмыкнул.

– На тебя не угодишь, старый, – бабушка все равно была довольна. – Пора к ужину готовиться, соседей позовем, чай не каждый день дочь с зятем в гости приезжают из самой столицы, из Чебоксар.

Бабушка с матерью занялись приготовлениями к праздничному ужину, а Ванька с дедом стали раскуривать новую трубку к великому неудовольствию мамы с бабушкой…

За окнами синел вечер, а в передней за праздничным столом собрались гости: Марь Васильевна с Антоном Иванычем, и тетя Дуся. Лабуркиных не позвали по причине буйного характера дяди Сани.

Бабушка пошла в спальню и вскоре вышла оттуда с Ванькой в новых синих рейтузах. Лицо у него было заспанным и сконфуженным от большого количества взрослого народа.

– Мама, это же я для тебя привезла, – ахнула мать, увидев обновку на сыне. Гости засмеялись.

Ванька сконфузился еще больше, разглядывая красивого нарядного мужчину, в котором он тоже сразу же узнал отца, но тоже не решался почему-то подойти к нему.

– А мне показалось, для Вани штаны-то, теплые, нарядные, откуда мне знать, мы в столицах не проживаем, – бормотала бабушка, ловко меняя внуку штаны. Ваньке было неловко перед гостями, но он терпел.

– Ваня, иди ко мне, – раскрыл объятия отец, но Ванька подбежал к деду и уселся рядом с ним, поглядывая на отца. Отец помрачнел.

– Давайте еще выпьем, – Антон Иваныч поднял стопку, – за понимание!

Взрослые опрокинули по стопке, закусили.

– Ты вот про свою хорошую жизнь в Чебоксарах рассказываешь, а я так думаю: надо вам к родителям поближе быть, к сыну, – продолжил разговор Антон Иваныч, обняв Николая. – Эх, сержант, я тоже недавно еще полком командовал, заместителем начальника Витебского гарнизона был! – Поднял он палец и снисходительно погладил Николая по лысине, – так-то вот.

Николай не выносил панибратского обращения, скинул руку соседа:

– Я давно уже не сержант, художник, а ты не командир полка, пенсионер, – напрягся он. – Еще раз погладишь по голове, в лоб дам.

– Но-но! Как ты со старшим по званию, с заслуженным человеком разговариваешь!..

– Давайте лучше споем, чево попусту языки чесать, – попыталась, было, вмешаться бабушка, но расходившиеся вояки уже сцепились друг с другом, видимо, вспомнив свои былые подвиги.