Очень хотелось курить.

– Мама, купи, мне сигарет.

– Но ты уже неделю не куришь.

– Мама!

– Ну послушай…

– Выкурю одну сигарету. В больнице у меня все – равно не будет возможности.

– Да.

Не поверила мама.

Я даже не задумывалась, а знала, что в палатах лежат взрослые мужчины и женщины… у них у всех такая страшная беда, и они ни с кем не общаются. Ничего худшего я себе и не представляла, но и не подозревала, как оно будет.

Я не верила, что там с кем-нибудь подружусь, и думала, что покурить мне просто будет не с кем.

Мама купила сигареты.

В другом здании у меня взяли из вены кровь на анализ, потом, когда нас попросили подождать, я потянула маму на улицу, что б покурить. А через 30 секунд за мной почти выбежал молодой парень. Он что, испугался, что я куда-нибудь денусь?

– Тебе что, плохо стало?

Ого, волнуется…

– Нет.

И мы пошли обратно.

Мне выдали составленную справку о том, что я являюсь пациенткой клиники Геворкяна.

Глава 8

Армения, арменикум

Геворкян просто забыл о нашем долге в тысячу долларов. И мы были не одни такие. Конечно, как и все армяне, он пытался из каждого выжать все до копейки, – если у вас есть 20 тыс., он брал 20 тыс. если же нет ничего, он забывал о деньгах, говоря: потом.

Мне повезло. Мы ведь могли приехать немного позже и уехать ни с чем, потому, что все группы были бы уже заняты.

Пусть, мы грешили,

Но где сейчас святых найти?

И грешники ж решили,

Что поздно нас уже спасти.

Пусть, мы плохие,

Хорошими нам трудно быть.

Но нам сказали: – «Вы чужие»,

И рядом с нами вам не жить.

Пусть, мы другие,

Но нам, как всем дано любить.

Душой теперь мы не такие,

Узнавши то, что не забыть.

Место, где лечили арменикумом, находилось на улице Муроцяна, в здании детской больницы. ВИЧ – инфицированным был выделен четвертый этаж, а гепатитникам первый. Верхняя часть дверей была стеклянной, но закрашенной голубой краской. Незакрашенным оставили «глазок». А рядом с дверью был звонок. Мы позвонили. Дверь открыл охранник. Взял мое направление и через минуту вернулся с врачом.

Перед моими глазами стоял телевизор. Перед ним были диваны, кресла и стулья, на которых сидели парни.

Смотрели в мою сторону. Было шумно. Доктор что-то говорил маме. К нам приблизились двое ребят, которые собирались выйти в город. Они ждали охранника, что б тот открыл им дверь.

– Привет, как тебя зовут?

Я ответила. Они представились Денисом и Димой.

– Ты ложишься?

– Да.

Широко улыбаясь, они выкладывали информацию. Мама задала единственный вопрос, что ее интересовал:

– Как? Помогает?

Денис расплылся в улыбке и быстро ответил, даже не задумываясь:

– Да! Помогает. Я уже после первого курса лечения получил отрицательный результат. Вот завтра лечу домой. Через три недели – опять сюда!

И так всего нужно было пройти четыре курса лечения. Что б раз слетать туда – обратно нужно 400 долларов. И так четыре раза… это, если летает один человек. И тут становится и дураку понятно, что мама со мной больше путешествовать не будет. Мне эта мысль понравилась.

Денис сказал:

– Не бойся, вылечат.

И я как – то сразу и всепоглощающе ему поверила.

– Еще увидимся, – сказал Денис, и они вышли в дверь.

Охранник указал пальцем на мою палату. Я там была одна. Мама ушла за моими вещами в гостиницу. Не зная, что делать, я открыла окно и закурила сигарету, стараясь дышать только в окно.

Открылась дверь, шум стал еще громче, и в комнату зашли несколько человек. Молодые парни начали представляться, все были с сигаретами, и я перестала дышать в окно. Имен я, конечно, не уловила, так нервничала, а вот вопросы их я уже знала назубок:

– Сколько тебе лет?

– Как заразилась?