Закончив со своей карешечкой, Максим полностью сосредоточился на губах Айны и уже через пять минут был готов заканчивать. В момент оргазма он подумал о том, что Айне сейчас не просто неприятно, но возможно еще и больно. Это вызвало странное злорадство.

– Помой меня. – Айна подчинилась, намыливая Максу спину.

Она что-то болтала про свой день, про хозяев других квартир, где она убиралась, но как всегда он не слушал.

– Достаточно. – Айна послушно остановилась.

– Что это? – он указал на темную полоску коротких колючих волос у Айны между ног – помнится, мы уже обсуждали, что мне это не нравится. Ладно, – буркнул он. При виде готовящейся оправдываться Айны он почувствовал, что закипает.

– Может хочешь… ну знаешь… еще раз? – спросила Айна, когда они вышли из душа. Максим хмыкнул.

– Да, с удовольствием, давай на кухне.

Внезапно где-то в стороне зазвонил телефон Максима.

Взглянув на экран, он скривился, задумался, но трубку все же снял.

– Алло, мам.

Разговор длился немного дольше минуты, из которой Макс мало говорил.

– Все, пока, мам, да, да, я понял, пока мам, пока… да не спешу я никуда, все, давай, пока, да, ладно, пока.

Он повесил трубку. Айна выжидающе смотрела на него

– Я буду у себя… – Максим встряхнул головой и направился к себе.

– Хочешь на диване или за столом? – Айна пошла за ним как приклеенная.

– Что? – Максим рассеянно обернулся. – А… Нет, я передумал. Начинай уборку.

– Но… – Айна смутилась. – Тебя на прошлой неделе не было, мы давно не виделись…

– Начинай. Уборку. – Макс говорил с обозленным нажимом. – Я не в настроении. Все.

Максим затворил за собой дверь и вздохнул. Зеленая ручка. Дневник. Запись. Назад в тайник. Закончив Максим схватил с дивана подушку и принялся бить ею о стену, стиснув в зубы.

– Сука, сука, сука! – он почти кричал. Но внезапно резко остановился и успокоился. Макс вздохнул и вернулся за компьютер, нажал плей:

Он продолжил сидеть так несколько часов, прежде чем дверь в его комнату отворилась. На пороге снова стояла его мама.

– Ну привет, сын.

– Привет.

Макс знал, что она приближается, слышал шаги еще от лифта.

– Чего не встречаешь?

«Так ты все равно зайдешь!»

– Не слышал что ты пришла. У меня тут музыка играла.

– Ясно. Ты в университет позвонил? – а он совсем забыл. Ложь, срочно нужна ложь… Не пойдет, уже было… правду? Полуправду? Сменить тему?

– Слушай… Ты голодная? Пойдем поедим.

Они ушли на кухню, где Максим разогрел остатки обеда, и оба уселись за стол. Но спустя некоторое время еда кончилась, и мама снова завела этот разговор.

– Так ты узнал про университет? – она выжидающе смотрела на него, будто вцепившись взглядом, и Максим снова ощутил, себя загнанным в угол.

– Слушай… – он замялся – Я вообще думаю, что… ну… что не надо мне в университет, не хочу я наверное… – Провал был очевиден еще на первых словах.

– Ну… – взгляд матери остекленел.

На секунду Максу показалось, что он в одной из своих фантазий, где мама после инсульта впала в овощное состояние. Но она заговорила. – Ну а какие у тебя еще варианты?

– Я мог бы… Не знаю, работать. Просто работать и жить.

– Где? – ее голос начал приобретать агрессивность. – На нормальную работу тебя не возьмут. Хочешь до конца жизни охранником в Ашане быть? – Уже почти крик. Все, скандала не избежать. Опять этот мерзкий нажим.

– Да кто такая эта ваша нормальная работа?! – вспылил он в ответ.

– Приличная! – отрезала мама.

– Ну я не буду ездить на собственном феррари, но мне и не надо.

– Ну, то есть амбиций у тебя нет?! – Ее лицо приобрело то самое ненавистное хищное выражение, напоминающее стервятника.