Сова молча кивнула в ответ, решившись, наконец, поднять на атаманшу глаза. Молчун про себя отметил, что девчонка всё же храбрая, хотя и не знает пока своего места. Поняв, что представление окончено, Стука и Ротор поспешили забросить пленника в машину. Аспид кинул в кузов бинты и склянку со спиртом из своей аптечки на ремне, коротко скомандовав рабам «залатать» доходягу. Пока другие возились с новым «грузом», Молчун включил радио-станцию и, проверив настройки, передал на базу сообщение об аварии и точные координаты. С Четвёртого Перекрёстка пообещали отправить бригаду братьев-строителей, а заодно усилить охрану караванов.

Спустя несколько часов, разминувшись по дороге со строителями, Язва и её люди въехали в ворота Четвёртого Перекрёстка. Давным давно это был пост взимания таксы за пользование платным отрезком трассы. С тех пор суть не изменилась, однако прибавились стены, рвы, башни, турели и, конечно, ворота. Братья-Перекрёстки встретили соседей весьма радушно. Стука, Ротор и Аспид тут же отправились в бар, чтобы поделиться последними новостями и узнать, что происходит в здешних краях, не говоря уже о том, чтобы похвастать «встречей» на дороге. Сову оставили в гараже, охранять и обслуживать машины. А Язва, взяв с собой одного лишь Молчуна, потащила их пленника из Армады прямиком к главе Перекрёстка.

Смуглый, с орлиным носом, кряжистый и мощный, Эль Президенте сохранил чёрные, как смоль, брови при абсолютно седых бороде и шевелюре. Узнав о причине визита, он тут же отправил прочь всех посторонних, включая собственного сына. В его кабинете остались лишь Язва, Молчун, пленник и вице-президент Четвёртого – известный своей хитростью и беспринципностью одноногий байкер Визирь.

Молчун усадил раненного паренька на стул перед массивным столом из красного дерева, за которым заседал Эль Президенте и вынул из ножен охотничий нож – если понадобится «разговорить» пленника. Первым заговорил Визирь, почти ласково:

– Выкладывай всё, что нам может показаться ценным, парень. Всё, что знаешь, и тогда мы будем… справедливы с тобой.

Но паренёк, видимо, решил сопротивляться, чтобы исправить свою ошибку там, на дороге. Он молча отвернулся, стараясь не смотреть ни на кого из Перекрёстков. Эль Президенте сделал едва заметный знак Молчуну и он клинком повернул голову пленника так, чтобы тот смотрел прямо в глаза предводителю Четвёртого. Лезвие лишь едва царапнуло кожу на лице парня, но тот тут же перестал артачиться и снова дал волю своему испугу.

– Ты и твои дружки нарушили наши границы, наплевали на перемирие, убили наших гостей – уважаемых торговцев. Каждый пункт в этом списке – смертный приговор для тебя, мальчик, – голос Эль Президенте, чуть хриплый, мощный бас всегда производил впечатление, – Однако ты можешь смягчить свою участь и заработать быструю смерть. Или же отправишься обратно к своим, как послание: живой, но без рук, ног, языка и кое-чего ещё. Тогда горько будешь жалеть, что не сдох.

Эль Президенте замолчал, продолжая сверлить пленника взглядом внимательных серых глаз из под густых тёмных бровей. Паренёк, как и тогда, на дороге, задрожал, а затем начал тараторить.

– Я… Мы… В Порту эпидемия. Жара свирепствует. Волки, крысы, птицы – все переносят заразу. Мы потеряли три четверти людей, запасы медикаментов на исходе. Всех, кто ещё не заболел разослали за лекарствами по всем направлениям. Я… просто хотел спасти своих родных. Простите меня… – парень остановился и перевёл дух, стараясь смотреть только в пол. Молчун снова легко надавил ножом, чтобы пленник посмотрел на собеседника.