Он ушел, бросив на нее странный взгляд, с укоризной, или даже обидой, что ли…

Влад вез мать из Центра от врачей. Встал у отеля.

– Посиди в машине, я быстро…

Возвратился, увидел, что мать вытирает глаза.

– Ты чего это, ма?

– А что у тебя за дело здесь?

– Это моя гостиница. А ну колись, почему плачем?

– Вон оно как повернулось… Здесь мы с Ваней-москвичом тебя и зачали. Они с другом здесь три недели жили.

– Найти бы мне его да потолковать с ним нежно…

– Что ты, Владик, он хороший был, веселый, щедрый. А мне восемнадцать только, дура дурой… Я зла не держу, по согласию все было.

– Искала его потом?

– Пыталась. Сказали, никакие Ваня и Коля здесь не жили, в милицию иди. Не пошла…

…Влада вызвали повесткой в полицию. Он развалился на дальнем от Долгих стуле.

– Круглов, мы знаем твою позицию по наркоте и ожидаем от тебя помощи. Где может быть запасная база Тайсона?

– На моей территории ее нет.

– У тебя нет своей территории, Круглов! Есть территория РФ, а ты на ней пасёшься, пока мы позволяем. Слыхал про труп, что подняли со дна в центре озера?

– И что?

– Да на нем разные следы и предметы есть, которые могут указать, где это с ним такое проделали.

– К чему клонишь, начальник?

– Можем забыть про жмурика, если намекнешь про кое-какие объекты вне «твоих владений». Тех самых, которых ты у себя не допускаешь. Я понятно выражаюсь?

– Не пойдёт, сами ищите.

– Будем…

Едва закрылась за Владом дверь, в кабинет зашел Уткин.

– Ну что, слил он что-нибудь?

– Нет, конечно, но это и неважно. Можно запускать утечку о «ссученности».

Легкий морозец. Катя прохаживается по берегу озера с прорабом фирмы Влада. Сам он поотстал.

– Причал удлинили, павильон проката шезлонгов и другой мелочи готовы, остались отделочные работы. Там подальше вышка спасателей готова тоже.

– А что с бульварным парапетом?

– Фундамент заложен, дорожники асфальт положат – за три дня поставим. Деревья не тронули, как Вы требовали.

– Ну, вроде нормально все. Спасибо.

Прораб ушел, и Влад ее догнал.

– Катя, ты так меня отшила…

– Потому что ты как человек мне был противен всегда и стал абсолютно безразличен как мужчина. Ф-фу!

На месте Влада возмутился бы любой мужчина, а уж он-то!..

– Это я безразличен! А как орала и все остальное забыла!?

– Зрелую бабу похоть одолела. Из-за этой похоти я умудрилась исковеркать свою и не только свою жизнь.

Влад был обозлен:

– У тебя еще и гонор, прямо презрение! Так это не ты…

– Что «не я»?

– Это МНЕ было нужно тебе вставить, и я это сделал! С тобой и вправду было в кайф, но самое для меня приятное – ты приделала Олежке рога! Именно ТЫ уколола его в самое сердце!

– Знаю, что ты его ненавидишь, но так подло…

– Потому что ты для него – всё, а я ненавижу «порядочных», ха-ха, мужиков, а его особенно! Как же я хотел сделать ему больно!! А тут и ты очень кстати подвернулась, спасибо тебе.

Он понял, что она уже для него потеряна. Не сдерживаясь, злорадно захохотал:

– Ты ведь скажешь ему, у вас же, у «порядочных», все по-честному! Пусть теперь он прокручивает в мыслях кадры с нашими кувырками. Будет домысливать даже то, чего мы проделать не успели!

– Подонок!

Катя развернулась и направилась к машине.

Влад был недоволен собой. Хотел наладить отношения, но сорвался и наговорил слов. Чистую правду сказал, а унизить не получилось: не далась она ему…

Отель Влада готовили к приемке. К нему подошел прораб:

– Владислав Иванович, там архив в подвале, что с ним делать?

– В мусор, что же ещё.

Прораб вышел, но Влад его окликнул:

– Постой-ка! Поищи мне книги вселения за июнь семьдесят четвертого…

Из кипы амбарных книг он отобрал одну, потом добавил ещё две: