Дворф поднялся с кровати и походил по комнате, пытаясь отогнать тяжелые мысли. Остановившись у окна, он долго всматривался в темноту, не понимая, что он вообще там хочет увидеть. Простоял он так не менее часа, безо всяких мыслей, полностью отстранившись от окружающего мира.
Бэрвин снова лег в постель, незамедлительно начали подкрадываться и мрачные мысли. Дядя Чексид, ведь ему еще ничего толком не объяснил. Как погиб отец? Был это несчастный случай или его убили? А если убили, то кто и почему? Как это получилось? И где был сам дядя? И где могила отца? Разволновавшись, Бэрвин снова поднялся.
Он прошел на кухню, там было темно и тихо, дядя все еще спал. Дворф зажег керосиновую лампу, и потормошил гнолла. Проспав целый день, Чексид, почти сразу открыл глаза. Он осоловело, посмотрел на Бэрвина, потом взгляд его упал на початую бутылку. Гнолл налил себе чарку и тут же выпил.
– Тебе чего Бэрвин? – хрипло спросил Чексид, уже наливая себе новую порцию алкоголя.
– Да я тут, спросить хотел…, – начал было дворф.
– Завтра поговорим, – отмахнулся гнолл и снова выпил.
Дворф не стал ему докучать, понимая, что гноллу тоже приходится нелегко, завтра, так завтра. Он вернулся к себе в комнату и снова лег в кровать. Сон не шел. Мысли постоянно возвращались к отцу, он пытался отвлечься, думать о чем-нибудь другом, но ничего не выходило. Так ворочаясь, он промучился до утра, заснув лишь на рассвете.
Спал он не долго, проснувшись через несколько часов, он еще немного полежал в кровати, рассчитывая, что сон снова сморит его, но ничего не вышло. Вздохнув, дворф поднялся и, одевшись, направился на кухню умыться. Чексид сидел все там же за столом. Бутыль уже опустел, и валялся на полу, на столе стоял теперь большой бочонок, скорее всего с ромом, сообразил Бэрвин. И где это дядя успел его раздобыть?
Гнолл был уже изрядно пьян и Бэрвин не стал его тревожить. Умывшись, он накинул тулуп и отправился побродить по деревне. Сидеть сейчас дома ему совсем не хотелось.
Он бесцельно слонялся по Жеринке несколько часов, не один раз обойдя всю деревню вдоль и поперек. Во время очередного обхода он наткнулся на Даромира и Герхарда, местных парней, с которыми у него сложились не самые теплые отношения.
Бэрвин хотел обойти их стороной, но Даромир, старший из них, намеренно встал у него на пути.
– Посмотрите кто это у нас тут! – наигранно воскликнул он. – Да это же недомерок!
– Чего нужно? – хмуро спросил Бэрвин.
– Пойдем Даромир, – дернул приятеля Герхард. – Не трогай его, у него отец погиб.
– Отец? – картинно удивился задира. – Да откуда у него отец. Всем и так известно, что он приемыш.
Дворф непроизвольно сжал кулаки, в висках застучало. Он, конечно, понимал, что раз уж он дворф, а его отец человек, то они не могут быть родными по крови, но не любил, когда ему об этом напоминали. Особенно его это задело сейчас, когда отца не стало.
– Хочешь подраться? Это как раз то, что мне сейчас нужно, – дворф из-под бровей посмотрел снизу вверх в глаза Даромира.
– Вижу, ты осмелел, – засмеялся тот. – Может Хагард приехал на побывку? Ау! Хагард! Где ты? Или этот твой дядя? Пес блохастый? Или отец восстанет из мертвых, чтоб покарать меня?
Дворф ударил первым. Он со всей силы приложил кулаком обидчика по животу, но без особого эффекта. Зимой все ходили в тулупах, которые значительно смягчали силу удара. Даромир ударил дворфа сверху по голове, попав в висок. Странно, но никакой боли Бэрвин не почувствовал, это только еще сильнее его разозлило. Он махнул ногой и поразил противника в пах, удар пришелся точно туда, куда нужно. Противник охнул и согнулся пополам, опустив руки. И тут же получил от Бэрвина ногой по лицу.