– Есть мысли относительно того, кто нас подставил?

– Это сделал точно не двуглавый, – Максик задрал голову и высунутым языком ловил падающий снег.

Женька с грустью подумал, что брат ещё совсем ребёнок, которого забавляют такие нехитрые вещи. Своё детство он перестал ощущать в детдоме. В какой-то момент вдруг стал взрослым – слабым и маленького роста, но всё же взрослым. Перестал радоваться ерунде, стал задумываться о серьёзных вещах, готовя себя к побегу и лишениям.

Женька выдержал паузу, не зная, стоит ли ему самому отвечать на свой вопрос. Может, надо собрать больше информации, чтобы доводы стали более убедительными? Однако, чтобы собрать эту информацию, ему нужна была помощь брата, поэтому он решил поделиться с ним:

– Что если за нами следили не лиги, а кто-то другой? Например, дракон. Дождался, пока мы выедем на безлюдное шоссе, а потом вызвал туда богов.

Максик остановился и сдвинул брови: суровость, которая тут же отразилась на его лице, не изменила его образ. Он остался таким же мальчишкой, который пытается вести себя, как взрослый. В этом и было отличие братьев: Женьке приходилось делать над собой усилие, чтобы оставаться ребёнком, а Максику – чтобы казаться взрослым.

– Магнит защищал нас от взгляда богов, но не драконов. Поэтому мы и стали лёгкой добычей.

– Считаешь, Кот это сделал?

– Я такого не говорил.

– Нормальные у нас друзья! – Максик взмахнул руками. – Один отца укокошил, другой – парня, который ему жизнь спас.

– Не заводись! – Женька положил руку ему на плечо. – Заклинание вызова может быть известно кому угодно. Что мы знаем о Пабло? Был ли у него друг или брат, желающий отомстить нам? Может, его подчинённые таким образом хотели заполучить нас, чтобы свершить суд?

– А попался Вовка, – мрачно закончил мысль Максик.

– Они не знали, с кем связались. Вовка бы не позволил схватить нас. А может, они и не знали, что у нас есть старший брат.

Максик молчал.

– Нам надо уговорить Шу пошпионить за своими подданными, – продолжил Женька. – Сами мы этого сделать не можем, да и в Москве нам желательно пока не задерживаться. Сто дней. Поэтому все карты – королеве в руки.

Максик неопределённо пожал плечами, сунул руки в карманы и зашагал по дорожке. Женька шёл рядом. Он чувствовал, что младшему тяжело второй раз терять старшего брата, и на этот раз – по-настоящему. Можно было только догадываться, что происходит у Максика в душе: за эти месяцы, проведённые вместе, они так и не сблизились. Старший был ненастойчив в этих попытках, а младший сам не проявлял инициативы. Женьке было совестно из-за этого: сейчас на его месте другой старший брат поддержал бы младшего – нашёл слова, облегчающие страдания. Но он не знал, что сказать или сделать.

Сам он справлялся с горем так, как привык в детдоме: загнал боль на самое дно души и старался не замечать её голоса. Надежда на спасение Вовки придавала сил. Как тогда, в детдоме, Женька бы обрадовался его возвращению в любом состоянии, лишь бы он был живой.

– Чем больше я думаю об этом, тем больше крепнет моя уверенность, – вдруг нарушил тишину Максик. – Тот дракон на рисунке, что я подарил тебе… это Вовка.

У Женьки ёкнуло сердце. Он сам недавно думал об этом, но отогнал эту мысль, потому что она усиливала голос боли, которую он пытался заглушить.

– Эти сны… там ведь… ничего не понятно. Я не знаю, кто есть кто, но образы врезаются мне в память, и я наутро переношу их на бумагу, – признался Максик.

– Ты до сих пор рисуешь?

– Уже меньше.

– Покажешь?

Брат не успел ответить – в дальнем конце аллеи показалась женская фигура. Брюки в обтяжку, сапоги на высоких каблуках, коротенькая курточка и длинные волосы, развевающиеся от быстрой ходьбы и поблескивающие от снега.