– Транспорт вижу, ищите остальных, – приказал контр-адмирал.

Спустя шесть минут пост слежения вновь вышел на связь.

– В районе запланированного выхода пришедшей с Вестеи ударной группы засечены шестнадцать крупных, находящихся в дрейфе объектов. Объекты частично разрушены, активности не фиксирую. Девять из них опознаны как шесть линкоров и три эсминца Космических Сил Новой Республики. Семь – как боевые корабли вахнов. В том же районе отмечаю многочисленные сигналы маяков, передающих на аварийных республиканских частотах.

– Что с Арканой?

– Планета окажется в зоне действия наших систем через три часа десять минут, на данный момент доступно лишь визуальное наблюдение.

Когда на спроецированных экранах вместо пёстрой поверхности планеты появился матовый шар закутанной в непроницаемый силовой барьер Арканы, командующий затребовал экстренной связи с генеральным штабом.

Следующие часы на мостиках идущей к планете эскадры царит напряжение. Контр-адмирал, время от времени бросает нетерпеливый взгляд на карту системы. По мере продвижения зондов карта в онлайн режиме дополняется всё новыми деталями. Выяснив, что кроме его соединения и ведущих захваченный госпитальный транспорт к Аркане боевых кораблей вахнов в системе никого нет, командующий принял решение.

– Задача ясна?

Холёный, аккуратно причёсанный командир полка, по оценке Алексея вряд ли достигший и тридцати, смерил стоящих перед ним офицеров высокомерным взглядом.

«Дурак», – с ходу определил Алексей. Он не знает и знать не хочет, что кроется за плечами стоявшего перед ними подполковника. Лично ставя задачу сформированным из заключённых ротам, он тоном своим и нескрываемым пренебрежением сумел за несколько минут заработать всеобщую антипатию. Он пришёл в их расположение в сопровождении командира батальона, толкового мужика, с которым офицеры с ходу нашли общий язык. Слушая начальника, комбат лишь хмурится и порой отводит глаза. Алексей хорошо понимает раздражение в голосе командира батальона.

– Я спрашиваю, задача ясна? – скривив на последнем слоге губы, повторил подполковник.

Молчание; штрафники как один делают вид, что ничего не слышат. Краем глаза наблюдая за командиром второй роты старшим лейтенантом Смальским, славящимся скверным взрывным характером, Алексей, видя, как у того ходят желваки, поспешил вмешаться.

– Так точно, господин подполковник! – выпалил он, преданно глядя чуть выше головы начальства, – приказ понятен, пожелания учтены, выполним в лучшем виде! Не извольте беспокоиться! – закончил он крылатой фразой из старого кино.

– Молодец, – подполковник хлопнул его по плечу.

– Рад стараться!

– Вот такие офицеры нам нужны, – потянув за собой комбата и посматривая на спешно загружающихся амуницией и боекомплектом солдат, подполковник направился вдоль палубы, – жаль только, что этот ротный – преступник и мразь, – добавил он, – а так, можно было бы из него человека сделать.

– Майор, ты чего это расшаркался? – дождавшись, когда высокое начальство растворится среди тысяч копошащихся на палубе солдат, спросил Смальский.

– А почему перед столь чутким человеком и не расшаркаться?

Вернулся отделавшийся от подполковника командир батальона и продублировал приказ выдвигаться. Спустя десять минут две с лишним тысячи бойцов спустились в святая святых – начавших поступать в состав флота модернизированных кораблей.

Не многим из штрафников убранство просторного, напичканного сложнейшей аппаратурой трюма было знакомо. На просидевших же всю войну в мирной системе однополчан установка телепорта произвела впечатление.

Выстроенные в единую широкую колонну напротив установленных в десятке метров друг от друга столбов телепортационного моста, пехотинцы, роняя возбуждённые реплики, вертят головами, стараясь подробно рассмотреть начинку трюма.