***

Иванджелина гневно, наскоро закрепляла свои русые волосы, так словно стремилась передать шпилькам и гребням всё своё негодование.

« Низкая душонка, сплетница, ревнивая интриганка, раскрашенная дура, но как только у неё хватило наглости написать эту статью. Но Милидия, она ведь такая тонкая, хрупкая и впечатлительная, она ведь никому никогда ничего не делала плохого. Это всё из-за кузена. Но, в конце концов, Фискал никогда не выделял госпожу Леверг, и конечно, волен выбирать себе возлюбленную, и будем откровенны, выбрал одну из самых достойных, правда, слишком уж сентиментальную и болезненную. И Фруалис к этому не имеет никакого отношения. Где Эдвард? Куда он ушёл с самого утра? Но может быть и хорошо, что он пока ничего не знает. Мне самой стоит поговорить с Фруалис, не стоит вмешивать в это дело кого-либо из мужчин, хотя бы, потому что они слишком вспыльчивы. Хотя я и сама не знаю, откуда мне взять столько самообладания, чтобы сразу не расцарапать лицо этой подлой дуре, – она кинула строгий взгляд своему отражению в зеркале, – а Эдвард пусть завтракает в одиночестве. Мы женаты всего лишь несколько дней, а он уже исчез с самого утра. Что же наслаждайтесь моим отсутствием господин барон».

Выходя из дома, Иванджелина де*Кверлик наскоро натягивала перчатки, и в этот момент она едва не столкнулась с мужем:

– Доброе утро, – Эдвард попытался привлечь к себе девушку, но та резко отстранилась от него.

– Где ты ходишь? – Баронесса смерила юношу обиженным взглядом, но тут же была вынуждена приподнять платье, прямо об него тёрся маленький щенок Сен-Бернар, на вид ему было два-три месяца. – Что это?

– Это Берг, – должно быть своей веселостью юноша хотел развеять дурное настроение Иванджелины, которому он пока не придавал должного значения, – знаешь милая, я ведь всегда мечтал иметь собаку.

– Это же Сен-Бернар, они потом такие огромные вырастают, нет, это немыслимо. Об этом не может быть и речи!

– Но Ива!

– Чтобы к моему возвращению щенка в нашем доме не было! – Девушка была готова рвать и метать, – или сам уходи, вместе с ним, раз собака для тебя важнее, чем я.

– Ива, не горячись, успокойся…

– Я абсолютно спокойна, – огрызнулась девушка, – чтобы к моему возвращению собаки здесь не было!

И баронесса быстрым шагом начала удаляться, давая понять мужу, что разговор окончен.

« Все его увлечения для него важнее, чем я, – ревниво подумала Ива, – а что завтра, что завтра Эдвард, уйдёшь в плаванье, бросишь меня, да, конечно, я знаю Вас, господин капитан?! Вам нужны моря, дальние страны, ураганы и бури, сраженья, приключенья. Всё это для Вас важнее, чем я. Какая же я дура, я ведь знала за кого выхожу замуж! Все Вы такие! Без синих волн и дальних дорог не могут жить мужчины, а жёны, что ждать их, считая года?! Ни за что, никогда, слышишь Эдвард!»

***

– Госпожа, Вас ожидает баронесса Иванджелина де*Кверлик, просить? – Доложила молоденькая камеристка со смазливой мордашкой Фруалис Леверг.

– Ива?! Вот это мило, да проси, – госпожа Леверг заглянула в зеркало. В затемнённых тонах её оформленного в восточном стиле будуара золотом играла её распущенные волосы. Ядовитая улыбка скользнула по губам молодой женщины.

« Я тоже молода и красива, я тоже могу быть любима и желанна. И я хочу этого. Я всегда получаю то, что я хочу, и какая разница какими способами. Ну а тот, кто стоял у меня на пути, прости, прощай».

Вошла Иванджелина.

– Ах, доброе утро, госпожа баронесса, ведь, кажется, так я теперь должна Вас называть? – Воскликнула Фруалис, – как прошла Ваша свадьба, простите, забыла отправить поздравительную открытку.