Вдруг кто-то сзади коснулся её плеча. Анжелика вздрогнула от неожиданности. Сердце в нехорошем предчувствии заколотилось сильными частыми толчками, готовое разбить грудную клетку изнутри. Девушка развернулась и встретилась с сальным взглядом игрока, заказавшего выпивку.

Тот гаденько улыбнулся:

– Сколько берёшь за ночь?

От такой наглости Анжелика потеряла дар речи и отступила на шаг.

– Нет, ты какая-то глухая, чесслово. Заряна, я спросил: сколько?

– Нисколько… – еле выдавила напуганная девушка, – И я не…

– Понял, – прервал её игрок, – Нисколько – значит, даром…

Он рванул девушку на себя. Бутылки, которые держала Анжелика, выскользнули, с переливчатым звоном разбившись о плитку пола, а голубой шёлк платья девушки, словно тонкая паутинка в руках игрока разъехался с негромким треском.

– Задница иподрила! Поршень, ну, нахрена?.. – спросил спустившийся в погреб товарищ «крысомордого», когда скафандр того снова принялся облачать тело владельца.

– Понравилась, –  пожал плечами Поршень.

– Ты когда-нибудь доиграешься с рейтингами… – усмехнулся зашедший.

– Плевать, завтра отбашляю пару тысяч какому-нибудь зассаному приюту, и словно ничего и не было…

– Дорого клановой казне обходятся твои «маленькие радости».

– Это игра, Живчик… И я играю с удовольствием, – Поршень обернулся и посмотрел на девушку, – Думаю, забрать её с собой.

Анжелика в разодранной одежде сжалась в комок в холодном углу погреба. Её колотила нервная дрожь, а по щекам беззвучно катились слёзы. Девушка пыталась прошептать одну фразу, которую обещала себе никогда не произносить, иначе после отец её больше не увидит. А она дала слово, что папа её не лишится. Голос не слушался, и губы беззвучно открывались и закрывались. Чувство омерзения и гадливости к случившемуся переполняло. Анжелика протянула покрытую свежими синяками руку к бутылочному осколку. Она уже твёрдо решила, что если не получится сбежать от Поршня одним способом, она попробует другой.

– Зачем тебе толпарианка? – скривился Живчик, доставая с полки сразу шесть бутылок калийского рома.

– Сказал же, понравилась, – Поршень подошёл к Анжелике, которая продолжала беззвучно шептать, – Вставай. Со мной пойдёшь. Не понял, что говоришь?

– Да, она кукухой поехала, – засмеялся Живчик.

– Заряна, ты сама виновата, – равнодушно произнёс Поршень, – Я же предлагал денег… Зря отказалась, чесслово.

Поршень склонился над девушкой:

– Чего ты шепчешь?

– Войти в игру, – прошелестел дрожащий голос Анжелики, которая уже отчаялась сбежать от Поршня этим способом.

***

– Может, лучше её в эскортницы?

– Подумаю…

– Тело роскошное, но нужно посмотреть, что под скафандром. Может, там куча шрамов, как у Катрин. Это сильно снизит цену…

– Проснётся – поглядим.

– А волосы красивые. Густые и длинные. «Заказчикам» такие нравятся.

Девушка слушала этот странный диалог и не спешила открывать глаза. Да и с закрытыми глазами было на что «посмотреть». То ли сон, то ли наважденье… но она видела светящиеся цветные пиктограммы и значки. Девушка читала логи, перебирала строчки информации, цифры, проценты, смутно догадываясь, что всё это значит.

– Подбери ей одежду пока из своего.

– Хорошо, Мадам.

Звук удаляющихся каблуков по паркету. Послышался щелчок и девушку окутал сладкий пудровый аромат. Кто-то нежно провёл рукой по её щеке.

– Можешь открыть глаза, милая, – произнесла Мадам, непонятно как догадавшаяся, что девушка уже не спит, – кроме нас тут больше никого нет.

Она лежала на постели в уютной не ярко освещенной комнатке. Рядом сидела женщина лет сорока и курила. Её стройную фигуру обтягивал красный бархат, а яркий макияж оживлял увядший облик некогда красивого лица.