– Меня порой укоряют: «Как у вас всё по расписанию, без баловства!» Да, у меня дети часами в телефонах не сидят. У них нормальная жизнь: школа, спортивные секции, дом, друзья. Я их не ущемляю, просто умею договориться, привить любовь к труду на личном примере, привить другие интересы. Поэтому у детей находится время и на хобби, и на помощь по дому. Вообще, я держу их в строгости. Муж, наоборот, более мягок с ними. Так что сейчас все ждут папу домой.

Некоторым прихожанам показалось странным то, что их настоятель добровольно, конечно, временно ушёл от семьи на борьбу с нацистами, жестоко расправляющимися не только с православными христианами, но и с самой Православной церковью в Киеве. Решение священнику далось не сразу, много размышлял на эту тему, молился и однажды высказал своё решение жене.

– Матушка, пойми меня правильно и прости: вижу свой долг служить Отечеству на передовой Донбасса. Медицинскую комиссию, несмотря на поясничные боли, прошёл нормально и прошу твоего согласия на такой поступок.

– Я чувствовала, что в усердных молениях ты решаешься на крайнюю меру. Для меня остаться без тебя с детьми – тяжкое бремя. – Анна не могла сдержать волнения, и обильные слёзы хлынули из глаз. – Но я хорошо знаю тебя: ты уж приказал себе идти на фронт и ни за что не откажешься от своего решения. Я скрепя сердце даю согласие, но дадут ли его твои родители?

– Думаю, они не одобрят мой поступок, от этого будет горько на душе, но я вижу: Господь на моей стороне и обережёт меня в трудную минуту.

Отец Роман улетел в Ростов-на-Дону седьмого февраля 2023 года.

На передовой у отца Романа, взявшего позывной «Пересвет» в честь русского богатыря, сразившего на Куликовом поле татарского Челубея, обязанностей много. Две главных – он фронтовой священник и служит духовным наставником бойцам. На отдыхе в блиндажах проводит беседы с теми, кто уже изрядно понюхал пороху, устал от окопной жизни, но не сломленный трудностями несёт свой крест освободителя на многострадальную землю, и слово батюшки-добровольца для каждого особенно дорого и, кстати, подкрепленное верой в Господнюю помощь, укрепляет дух, а с ним и телесные силы. Бывало и не раз, напутствовал бойцов перед выполнением поставленной задачи, не ища для этого особых условий безопасности, и воины видели искренность батюшки, его смелость и жажду всеобщей победы не только над украинским нацизмом, но над мировым злом.

Вторая – более опасная и сложная обязанность, кстати, добровольно принятая в качестве командира санитарного взвода: ездить на вызовы в атакующие врага подразделения, оказывать первую помощь раненым, доставлять в госпиталь. То и другое отец Роман выполняет с добросовестным рвением. Военные будни захлестнули его, как и каждого на линии соприкосновения с нацистами. В одном из вызовов санитарную машину с опознавательными знаками, по международной конвенции неприкасаемую, в которой они везли раненых в медсанбат, накрыли снаряды крупного калибра. Точности безнравственным украм не хватило, машину изрядно тряхнуло, виляя и едва не переворачиваясь от новых взрывов, она выскочила из-под обстрела. Люди отделались испугом и легкой контузией. Отец Роман с молитвами оправился быстро и к врачам за помощью обращаться не стал.

Вторая контузия случилась через месяц и оказалась куда тяжелее: священник потерял слух. Его посчитали погибшим, но он отлежался в окопе и ночью, творя молитвы о Господнем вспоможении, выполз к своим.

– Будешь жить долго, батюшка, мы уж не чаяли тебя увидеть, – говорили ему товарищи.

– Божья помощь и молитвы мне дали достаточно сил, чтобы снова видеть вас и радоваться жизни. Молитесь и вы, братья, и будьте стойкими!