Наконец, мы встали и оделись. Облачившись в броню и сунув в кармашек формы медаль, свою единственную личную вещь, я был готов отправиться в путь. Я окинул взглядом свою комнату. В ней было проведено немало времени, лучшего времени что у меня было, здесь мне уже стало комфортно и привычно. Тут я отдыхал после тяжёлых тренировок, в ней безопасно и уютно. Наверное, я буду скучать по этому месту. А с другой стороны… да чёрт с ним!

Мы вышли через дверь. Я посмотрел на неё снаружи, мне было интересно, обновились ли мои данные. Но на двери ничего не было написано, вчерашняя надпись исчезла, а новая не появилась – эта комната больше не была моей.

Возле своих комнат уже стояли Джон и Дэн, оба в броне. Всё как положено и в полной готовности. Только Клейна было пока не видно, но это меня совершенно не удивляло.

– Похоже, мы готовы отправляться в путь, – обратился я к ребятам. – Только Клейна пока нет…

– У него ещё есть пара минут, капрал, – поправил Джон. – Если только ты не приказал ему прийти раньше времени.

Вскоре дверь открылась, и Клейн тоже вышел из комнаты. За минуту до назначенного времени. Мне даже стало жаль, что он успел, иначе я бы устроил ему быструю работу над дисциплиной. Придётся подождать другого раза. Так или иначе, поработать над ним надо. Надёжность всего механизма определяется надёжностью его самой слабой детали, а боевая машина должна быть надёжной…

– Знакомьтесь, – я показал на Серену. – Это моя служанка, я называю её Серена, к ней не обращаться и не лапать, она моя. Всё всем ясно? Я предупреждал вас об этом заранее. Теперь идём, нам нужно успеть на космодром до шести часов.

Мы вышли на полигон, и пошли в северную часть базы. На полигоне уже упражнялось несколько взводов. Быстрым шагом пройдя полигон, мы вышли в нужный коридор. После чего, наконец, добрались до лифтов, ведущих под землю. Лифтов было несколько, один очень большой, туда поместился бы целый взвод, и ещё два поменьше, как раз для нас. Были, конечно, ещё и лестницы, но по ним спускаться пришлось бы гораздо дольше.

Космодром находился под землёй, вне основной части базы. От базы, в него вёл подземный тоннель. Корабли были спрятаны под землёй и вылетали через огромные горизонтальные ворота, диаметром более ста метров, которые раздвигались только при взлётах и посадках. Эти ворота были огорожены забором, находились отдельно от основной территории базы, и охранялись защитными турелями. Но другой охраны там никогда не было, так что я никогда не видел их вблизи, и не бывал там на карауле. Турели туда никого не пускали, кроме разве что ремонтников, иногда.

В любом случае человек не сможет попасть внутрь космодрома снаружи, и кроме почти постоянно закрытых ворот шахты космодрома на том участке ничего не было. Попасть в космодром можно было только с базы, через подземный тоннель, и, возможно, через какие-то иные секретные пути, о которых я не знал.

Мы спустились на лифте, и, пройдя в тоннель, сели на автоматическую машину. На ней мы быстро доехали до космодрома. Всё это было в тишине и без попутчиков. Только один нагруженный робот-погрузчик проехал параллельным курсом навстречу. Работники космодрома живут на нём же, а снабжение происходит в основном прибывающими кораблями, поэтому здесь проезжают только погрузчики, снабжающие базу, и прибывающие и убывающие солдаты и офицеры. Несмотря на большой размер нашей базы, пассажиропоток у неё был не таким уж большим.

Вход встретил нас большой и тяжёлой автоматической дверью, которая была закрыта. Мне было приказано быть у входа в шесть утра, но пока что нас никто не ждал…