– Чёрт, – девочка куснула губу от досады.

– Что это ещё за разговоры! Он не чёрт, а вполне приличный и умный человек. Знаешь, не каждый может похвастаться, что ведёт своё политическое ток-шоу по телевизору. И кстати, вы ему очень нравитесь.

– Зато он нам нет, – Лиза скрестила руки на клетке с Генералом.

– Это точно! – мальчик отложил ноутбук. – От него воняет носками, и он хлюпает чаем!

– Все мы не без недостатков. Это нормально, привыкните.

– Может, мы не хотим привыкать.

– Вот, вот! И он нам не нужен!

Дети и не заметили, как в едином порыве снова придвинулись друг к дружке.

– Ну что мне с вами делать? – мама покачала головой.

– Ничего не делать, – предложила девочка. – Пусть всё будет как было, и пусть он к нам не ходит.

Мама ничего не ответила, только вздохнула.

– Ну да! – поддержал сестру Миша. – Ты сама сказала, чтоб сегодня мы не портили друг другу настроение. Вот пусть ведёт своё шоу куда подальше, а нам и без него будет неплохо.

– Всё! Прекратите это, пожалуйста! И ведите себя вечером хорошо. Нравится вам или нет, а Олег Ильич гость в нашем доме, и вы обязаны вести себя с ним прилично. Так, мы подъезжаем, готовьтесь выгружаться. Я всё сказала. И вы – тоже.

***

– Ничего себе! Это наш новый дом?! Ух ты-ы-ы!

– Мама, у меня просто нет… Это… это…

Дети были потрясены сюрпризом до чрезвычайности. Миша от радости пустился в пляс вокруг мамы, а у Лизы не получалось вымолвить ни слова.

Их новый двухэтажный дом – с раз, два, три, пять… с чёрт знает каким количеством окон! – помещался в глубине просторного двора. Ванильные стены, черепичная крыша, крыльцо с фонариком под старину. Разлапистая яблоня обнимала фасад своей мягкой тенью, отчего дом выглядел ужасно мило, как на рекламной картинке. Только никаким глянцем тут и не пахло, зато яблоками – ещё как! И чуть-чуть, мягко так, вкусно, даже уютно – костром с какого-то соседнего двора. В стороне от дома ютилась старая деревянная беседка, свежевыкрашенная в нисколько не тоскливый зелёный и обросшая по бокам малиновыми кустами. Хочешь – прохлаждайся себе на скамейке, хочешь – протяни руку и рви ягоды, а хочешь – делай и то, и другое. По плиточным дорожкам и выгоревшей траве сновали воробьи, чирикали о чём-то своём и любопытно поглядывали на новых хозяев.

Мама тоже смотрела на новых хозяев – сына и дочь – и при виде их восторженных лиц млела от счастья.

– Мама… – к Лизе наконец вернулась способность говорить. – Почему ты нам ничего не рассказала? Где ты взяла деньги на такие хоромы?

– Не рассказала, потому что хотела сделать вам сюрприз. И теперь ничуть не жалею. А деньги… Ну так. Немножко подкопила, немножко переработала. Немножко продала нашу старую квартиру, которую последний год мы снимали у новой хозяйки.

– Ну дела! – развёл руками Миша.

– Сколько же стоит такая красотень? – спросила девочка.

– Не важно, теперь это наша красотень, – улыбнулась мама, румяная от удовольствия. – Но, скажу вам, ещё весной, когда я его брала, он стоил гораздо дешевле, чем сейчас. Раньше тут жили… не очень благополучные люди, и продавали они его не в лучшем состоянии. Я сделала ремонт за лето, и теперь, как видите, у нас не дом, а конфетка. Правда, есть пара комнат, которые ещё надо расчищать и делать, но этим мы займёмся уже в следующем году. Лету-то кирдык, две недели осталось. Да и с деньгами пока негусто. Вот подкопим до весны и всё сделаем.

– Мама, я тебя люблю! – мальчик обнял маму за талию.

– Я тоже, – Лиза положила ладонь брату на плечо и поцеловала маму в горячую щёку.

– И я вас люблю, родные, это для вас, – мама была так счастлива, что у неё заблестели глаза от слёз, она часто-часто заморгала и неловко кашлянула. – Ну ладно, хватит уже на месте стоять, берём коробки, и в дом.