– Здорово, пап. А теперь мы едем домой?

– Едем, – ответил Андрюша и снова превратился в уставшего Андрея средних лет.

Кузя это сразу заметил.

Такая страшная магия даже Бабе Яге не подвластна. Вот это Наташа даёт! Нужно будет заняться ребёнком. Но сначала поскорее залезть в коробку.

– А ребёнком я сама займусь, – пообещала Яга Метле с той стороны зеркала. – Детские десерты – мой конёк.

Метла благодушно кивнула и довольно щёлкнула клювом.

– Смотри-смотри, – карга снова засунула длинный нос в щель между створок волшебного зеркала. – Увозят. Кузьку увозят! Уносят! Уволакивают! – и полезла в опустевший дом.

– Давай быстрее! – засуетилась Метла и подпихнула Ягу берёзовым древком. – Пошевеливайся!

За окном уже хлопнул багажник и завелась нагруженная машина.

Из своей коробки Кузя ясно услышал, как Наташина мама просит папу не грустить. Снова говорит про то, что всё равно они сюда не ездят. И ещё что-то про деньги и какую-то ипотеку, которую надо закрывать. Диковинное какое слово! Может, ипотека – это когда потеют? Например, в бане. Так это к баннику нужно. Он так всё закроет и щели мягким мхом законопатит, что пропотеешь так пропотеешь! И не нужно будет дом продавать. Надо будет об этом с банником потолковать.

– А давайте в выходные сгоняем куда-нибудь? – Это Андрюша предложил.

– У меня конференция в Питере, ты забыл? – Это жена его Ирина опять словами незнакомыми разговаривает. – Хотите – поехали со мной!

– Наташ, поехали в Питер? Развеемся.

– Пап, мы уже в деревню съездили. Давай мы с тобой дома развеемся? Дома гораздо интереснее.

Молодец, Наташенька! Домоседка! Как настоящий домовой! Кузя-то сразу понял, что у них с Наташей много общего. Это же надо так свой дом любить, что даже не пожелать в неведомом Питере развеяться. Ну и правильно, дома и стены помогают.

А вот развеяться – это как? Это как Горыныч что-нибудь испепелит от плохого настроения, а Кощей с Бабой Ягой – фух! – тут же это самое по ветру развеивают? Опасное это занятие. Не зря говорят: «Мой дом – моя крепость». Ребёнка не обманешь. И домовёнка тоже.

Баба Яга зыркнула из-за занавески на отъезжающую машину.

Метла кивнула:

– Туда!

– Сама знаю куда, – буркнула Яга. – Нет времени щёлкать клювом.

Она подошла к зеркалу, внимательно посмотрела на своё страшное отражение, дыхнула, протёрла зеркало рукавом. Ничего не изменилось.

Покружилась немного. Снова ничего.

Со злости колдунья юлой завертелась на месте, попыталась схватиться за Метлу, но та отлетела подальше и открыла клюв, опешив от такого волшебства. Лохмотья Бабы Яги слились в один пёстрый кружащийся кокон. Растрёпанные волосы превратились в серую невесомую дымку.

– Как бешеное веретено, – заметила Метла. – Ничего себе.

– Ничего себе, – согласилась Яга, выплывая из кокона писаной красавицей.

– Красиво вылупилась, – похвалила Метла.

– Сама ты вылупилась, – зарделась красавица в модном деловом костюме с лакированной сумочкой на плече. И подмигнула волшебному зеркалу: – Спасибо, неотразимое. Теперь я буду выглядеть так всегда!

Зеркало развело створки и устало вздохнуло. А Яга с Метлой под мышкой поцокала на каблуках к двери.

– По коням? – нетерпеливо заёрзала седлом Метла и дёрнулась так, что они с Ягой чуть не кувырнулись с крыльца.

– Какие кони в наше время? – фыркнула Яга. – Ты как по трассе полетишь, берёзовая?

– А как я в сказке-то летала?

– Сказка кончилась. Забыла, где находишься? Собьют! – отрезала Яга и дружески погладила Метлу по древку. Та вздохнула, зажмурилась и тихонько затарахтела. – Погоди, летучая.