Прядь рыжих волос упала Доминик на шею, стоило Рови начать тормошить ее за плечи.

– Ты заснула?

– Сон? Нет. Я просто задумалась, – приходя в себя, сказала зеленоглазка.

– О чем же?

– Я думала об Ароне и обо всей этой затее. Зря я тогда это предложила. Кажется, это выглядит немного жестоко…

– Не переживай понапрасну Доминик. Арону полезно будет понервничать.

В глазах Доминик мелькнуло несогласие – темно зелёный огонек, который в мгновении ока заполнил ее глаза, прежде, чем она успела поднять их.

– Хоть, я ни разу и не встречалась с ним, но из твоих рассказов о нем, думаю что он поступает так, потому что ему одиноко.

Казалось, Доминик впервые была в чем-то не согласна с Батшибой, и та это заметила. Только сейчас, неизвестно зачем принимая сторону Арона, Доминик поняла, что все это время сама принимала неправильную сторону объектива, ставя крест на свои желания и мечты. Она смотрела в лицо Батшибы и ждала трезвого ответа.

– А как ты считаешь?

– Ради него Питер стал работать на дому и, кроме того, до сих пор оплачивает все его карманные расходы. Как думаешь, на чьей я стороне? – будто мысленно поставив точку, она отвела взгляд от зеленых глаз Доминик.

– Я знаю на чьей ты стороне и также знаю, что ты снова не дашь мне повода встретиться с ним. Он, да и впрочем, весь окружающий мир для меня одна сплошная опасность! Какого жить, не зная истинных реалий мира?

– Ты сравниваешь его с целым миром… К чему такой живой интерес?

– Он или мир… неважно. Здесь я – в безопасности, но где гарантия, что эта безопасность такова?

– Что ты имеешь в виду?

– С моего появления здесь ты так сильно печешься о моем состоянии, что кажется позабыла о своей настоящей дочери, – она глазами указала на заскучавшую неподалёку Рови, – в сегодняшнем спектакле ей уготована главная роль.

Она подошла к лестнице и, указав наверх, сказала:

– Я пойду проникнусь чувствами к очередному персонажу из книги. Хорошего вечера вам, и вашим гостям!

Каблучки туфель Доминик звонко застуча-ли по ступенькам лестницы. Оказавшись наверху, она оглянулась на Батшибу и сидящую недалеко от нее Рови, подобрала накатившие к глазам слезы, и, натянув улыбку, направилась в свою комнату.

– Не мог одеться по приличнее?

– Это как ты, что ли? Посдержаннее и поскромнее? – Арон с задорной ухмылкой поддразнил отца.

– Да. Именно.

– Ну, мне не для кого стараться, в отличие от тебя. Я ведь просто иду на простой дружеский ужин? – он недоверчиво вгляделся в лицо отца.

– Конечно. Не пойму, почему тебя это так заботит?

– Твое излишнее значение к какому-то простому ужину.

Пит устало вздохнул. Стало ясно, что разговор ему уже наскучил.

– Можешь перестать ныть? Ты идешь не на поминки.

– Успокоил.

Когда они подошли к двери дома, Пит нажал на звонок. В ту же секунду, долгий продолжительный писк заполнил улицу и, услышав этот звук, из окон выглянула Доминик.

– Они пришли! – прокричала она, заставив сердце, услышавшего ее Арона, забиться чаще.

– Доминик?

Сорвавшееся имя зеленоглазки с губ сына на мгновение удивило Питера, ведь ни Арон, ни Доминик прежде не встречались. Он ошеломленно уставился на Арона, пока тот, как остолбеневший, стоял и ожидал открытие двери.

Дверь распахнулась и перед ними оказалась Батшиба, встречая их с лучезарной улыбкой на лице.

– Добро пожаловать! – торжественно произнесла она, заставив лица гостей застыть в немом восхищении.

– А… а Доминик здесь?

– Она отдыхает на втором этаже.

– Тогда… могу ли я ее увидеть?

– К сожалению, она больна и не может выйти.

– Сколько помню, Доминик болеет еще с того времени, пока я был ребенком. Просто скажите, что вам нравится держать ее взаперти!