– Ну и что, что шестнадцать! Раньше и в двенадцать девушек замуж отдавали! – не отступал Илья, крикнув вслед убегающей девушке.

А Оля, услышав его ответ, обернулась и выразительно покрутила пальцем у виска, а затем зашагала еще быстрее.

Илья рассмеялся красивым смехом на её жест, и крикнул еще громче ,так как девушка уже успела отойти от него на довольно большое расстояние:

– Ты мне давно нравишься, Оля! Я тебя никому другому не одам! Запомни это! В эти выходные будь дома! Никуда не уходи! Я со сватами приду!

– Вот дурак! – вслух, но очень тихо произнесла Оля, и поспешила скрыться за калиткой родного дома.

И, конечно же, она ничего не стала говорить маме.

Какие еще сваты? Мне только шестнадцать лет!

Суббота

Оля вот уже целый час как сидит в своей комнате и слышит через тонкую дверь разговор мамы с родителями Ильи и женщиной-свахой.

Сам Илья тоже там. Молчаливый и решительный. Он заявился в их с мамой дом в армейской форме десантника.

В большой комнате, на полу, уже стоят три большие корзины с его дарами для неё и мамы, а посреди стола, на красивом рушнике лежит румяный каравай. Все гости, кроме Ильи, ведут себя шумно, говорят громко, а женщина-сваха смеётся заливисто чуть ли ни с каждого слова. И Оля уже и не знает, что и думать и чего ждать от этих веселых разговоров.

Боже мой, меня сватают! Неужели это происходит на самом деле?

А ведь она была уверена, что Илья тогда пошутил о сватовстве! Есть же законы, в конце концов, запрещающие вступать в брак до восемнадцати лет! Ей ведь только шестнадцать лет! А ему уже двадцать один год! Илья взрослый! Зачем она ему нужна, вчерашняя школьница?

Оля, нервничая, прикусывала зубками кончик ногтя на большом пальце и внутренне вся сжималась. На неё то вдруг накатывала волной радость от того, что она нравится этому красавцу Илье. Да так нравится, что он хочет сделать её своей невестой! То вдруг накрывала с головой паника.

Это же мне с ним надо будет всю жизнь прожить? Ни на одного парня больше нельзя будет посмотреть! И влюбиться нельзя будет! Только Илья.

И больше никто и никогда…

Пока Оля терзалась в своих сомнениях и страхах дверь в спальню открылась и в комнату зашла мама.

Зинаида подошла и села на кровать рядом с дочерью.

Её Олечка сидела сейчас с раскрасневшимися от волнения щеками, обняв руками коленки, прижатые к груди.

Рано созрела её доченька. Оля уже в тринадцать лет выглядела сформировавшейся девушкой, а уж сейчас, в свои шестнадцать она красива и свежа, как майская розочка. И совсем не удивительно, что первый жених в посёлке положил на неё глаз, а его родители готовы взять всю ответственность на себя, обещая уладить дело, если слух дойдёт до администрации поселения или служб надзора за несовершеннолетними детьми.

– Доченька, что делать будем? Сваты ответа ждут.

Оля посмотрела на маму большими, испуганными глазами и ответила тихим голосом:

– Мама, я боюсь. И не хочу от тебя уходить.

Мать вздохнула глубоко и протяжно, а затем позвала дочь к себе «под крылышко». Когда Оля прижалась к ее груди, Зинаида ответила, поглаживая свою малышку по плечу:

– Олечка. Подумай хорошо. Второй раз они не придут. Это будет оскорблением для них, если мы откажемся. Позор. Понимаешь? А ведь если подумать: Илья-то парень хороший, трудолюбивый. Тебя любит со школы, опять же из уважаемой семьи. Вот выскочит за него какая-нибудь другая девчонка замуж, а ты потом всю жизнь будешь локти кусать, что побоялась.

– Мама, но я ведь не люблю Илью. Вернее, я его даже не знаю! – попыталась объяснить свои страхи маме Оля.

Но Зинаида ей мягко возразила: