На берегу речки он увидел тринадцать человек во главе со Сказочником. Тот, облаченный в черный плащ, расшитый золотыми нитками, сидел к нему спиной и лицом к воде, и играл. Его паства расположилась вокруг – двенадцать босоногих мальчишек в ночных пижамах. Марат прошел мимо них, и они проводили его сонными, тихими взглядами. Марат подошел к Сказочнику и встал рядом.

–Привет, – сказал он.

–Привет, – ответил Сказочник, оторвавшись от своей игры, – присаживайся.

Он послушался его совета и сел на траву, по-турецки поджав ноги. Сказочник ловко спрятал дудочку где-то в складках плаща. Марат разглядывал его вечно юное лицо пятнадцатилетнего подростка, которому никогда не придется стареть. В Лимбе не стареют и не умирают. Если ты решил стать его частью, то он обязательно позаботится о тебе.

–Помнится, ты тоже хотел научиться играть, – Сказочник улыбнулся.

–Если бы я умел, то точно бы ни за что не стал играть такую нудятину, – ответил Марат, – это ты сам сочинил?

–Да. Сам.

–Очень красиво.

–Спасибо.

–Там, вообще-то, про любовь. Просто слов нет, поэтому может быть не понятно.

Марат удивился.

–Разве ты можешь испытывать любовь? – спросил он, иронично улыбнувшись, – мне казалось, что у тебя тут полный расслабон и транквилизаторный рай. А любовь – это всё-таки чувство, причем иногда довольно мучительное.

Сказочник пожал плечами.

–Смотря, какую любовь. Та, которую испытываю я – не мучительная.

–Повезло тебе.

Повисла небольшая тишина. Сказочник было опять заиграл на дудочке, но Марат долго ему играть не дал.

–А если человек испытывает мучительную любовь… то что ему делать? – спросил он, разглядывая горизонт. На полпути к линии горизонта из зеленой травы вырастала панельная девятиэтажка, а чуть дальше, уже совсем едва различимые, стояли еще несколько таких же. Марат знал, что каждая из них пуста.

–А почему ты у меня спрашиваешь?

–Ты самый мудрый из всех, кого я знаю.

–Я бы посоветовал этому человеку преобразовать свою мучительную любовь в немучительную.

–Это как?

–Видишь ли, дорогой друг. У этой реки, как ты мог наверняка заметить, два берега. Также и у любой ситуации есть две стороны, а иногда даже гораздо больше. Вот, к примеру, общаешься ты с человеком, в которого влюблен, но он этого пока не знает. И ты думаешь: как жаль, что мы, дескать, не вместе. И еще далеко не факт, что этот человек любит тебя в ответ, – Сказочник стряхнул с плаща невидимую пылинку, – но есть же и другой берег реки: вы рядом, ты можешь общаться с ним. Ты, в конце концов, можешь его любить и это право, эту возможность у тебя уж точно никто и никогда не сможет отобрать.

–Звучит как-то неубедительно, если честно.

–Но ты всё равно обязательно передай этому человек мой совет. Можешь даже от своего имени, разрешаю.

–Спасибо. Обязательно передам.

И Сказочник снова заиграл на своей дудочке. Судя по всему, это было продолжение той самой композиции про любовь. Играл он действительно виртуозно – словно бы и не на дудочке вовсе, а на струнах, из которых состоит сама Вселенная. Плавная, легкая мелодия выливалась из его инструмента, растворяясь в бесшумном воздухе, наполняя его собой. Марат закрыл глаза, ощущая, как ласковый ветер гладит его по лицу. Может быть, остаться здесь навсегда? Нет, ему еще есть чем заняться в реальном мире.

Хотя, что значит «реальном»? Разве то, что вокруг него – не реально? И если уж ставить подобный вопрос, то какая из реальностей более реальная – та или эта? Еще один вопрос на засыпку. На этот вопрос, наверное, даже мудрый Сказочник не сможет ответить.

–Не хочешь остаться? – спросил Сказочник, когда композиция закончилась.