– Не так уж и пересохло, – вытаскивая ноги из трясины, уныло сказал Саня.

– Пересохло, но не для всех, – невесело усмехнулась Женя.

Антон не сдавался, брыкался, угрожал. Началась потасовка. Кто-то из ребят случайно дотронулся до двери, и она бесшумно открылась. Стояла распахнутой настежь, ожидая, что в дом войдёт тот, кого уже выбрали. В суматохе этого никто не заметил. Ребятам хотелось как можно быстрее покинуть это зловещее место и крыльцо, которое не скрипело, а шипело и скулило. Антона скрутили и почти волоком потянули к лодке. – Вы пожалеете об этом! Я вам этого никогда не прощу! – в голос плакал он.

Громко хлопая крыльями, предупреждая стаю об опасности, с болота поднялась чёрная птица и скрылась в лесу.

Настал новый ясный день. Туман ничего не изменил в размеренной жизни деревни. Надо было забыть вчерашние липкие, пугающие впечатления и жить дальше, как будто ничего не было. И главное, никогда больше не возвращаться на займище во время тумана.

Снова, не сговариваясь, ребята встретились на реке. Когда они пришли, Антон уже был там. Он лежал без движения, уткнувшись лицом в сырой берег Кряквины.

– Ты живой?! – Женя первой его заметила, подбежала, начала трясти.

– Ненавижу, – пробормотал Антон, не поднимая головы.

– Живой! – выдохнув, обрадовалась девочка и отошла.

– А он не кукукнулся? – поинтересовался Мишка.

– Да кто его знает? – пожал плечами Кадет и небрежно кивнул в сторону левого берега: – Посмотрите туда.

– Да мы уж первым делом туда посмотрели, – сказал Саня. – Тишь и гладь! Не пойму я чего-то, как так может быть: то стоит, то нет. Мы же все видели, что это не призрак какой-то воздушный, а настоящий, здоровенный домина. А сейчас, получается, его как будто сдуло. Не понимаю.

– Настоящий! – усмехнулся Мишка. – Ну, про «настоящий», Саня, ты это сильно загнул. Настоящие дома в деревне. А этот – самая что ни на есть чертовщина. Есть же лешие, кикиморы. Им, наверное, тоже жить где-то нужно. Надо бы порасспросить: может, кто-то что-то и знает про этот болотный дом. – Побежали теперь все дядю Пашу слушать! Он много чего нам порасскажет, если языком ворочать ещё может, – раздражённо сказал Кадет, потом подошёл к Антону и ткнул его в бок. – Поднимайся, что нюни распустил? Ты ничего не потерял. На болоте ничего нет!

– Это всё из-за вас. Ненавижу! – Антон не шелохнулся.

– Вы уже тут? А чего случилось? – Витёк прискакал на берег вприпрыжку. – Почему меня вчера не позвали? Где были? Что делали?

– Мы на болото плавали, – ответила Женя.

– И чего? – сразу навострил ушки Витёк. – Нашли дом?

– Нашли! – Антон вскочил. – Он существует! Этот дом – настоящая тайна, загадка, мечта любого нормального человека! Я не понимаю, кем надо быть, – сорвался на крик его голос, – чтобы не хотеть исследовать это невероятное, потустороннее явление, которое прямо на тарелочке оказывается у тебя под носом! Но, значит, есть такие! И они перед тобой, Витёк! Самим ничего не интересно, кроме коровьего навоза и грядок, так зачем другим мешать? Зачем вы меня вытащили? Я был на пороге самого главного открытия в моей жизни, а вы…

– Успокойся, Антон, и кончай орать, – оборвал его Кадет. – Ты был просто на пороге. И всё. Скажи спасибо, что мы тебя, такого тонко чувствующего, не бросили там. Единственный, кто мыслит так же, как ты, – Пашка Пропойца. Дядя Паша, как вы все его уважительно называете. Он тоже что-то там видел. Хочешь, как он, да? Скажи спасибо, и пойдём с нами навоз убирать, тебе для мозгов полезно почаще Саньку помогать.

– Эх вы! Не позвали! А я, между прочим, тоже, как Антон, думаю. Я тоже хочу волшебный дом посмотреть! – обиженно пробормотал Витёк.