– У твоих, – заметил он.

От его голоса по моему телу бежали мурашки. Но я всеми силами пыталась делать вид, что меня ничто не тревожит.

– Зачем? – не унималась я.

Высокий человек развернулся и пошел прочь. Некоторое время я растерянно смотрела на него, не зная, что делать, но тут он повернулся.

– Разве тебя не ждут дома? – обратился он ко мне. – Я уверен, твои родители хотели бы видеть тебя сейчас. Иди, Ванесса, погода в это время года не самая подходящая для прогулок.

Некоторое время я еще стояла, глядя ему вслед. Идти за ним было не самым разумным решением. Кроме того, что мы смотрели на этот проклятый дом, ничего не происходило. У меня по телу снова пробежали мурашки. Он назвал мое имя. Кроме того, я осознала, что до сих пор стою у этого дома, но только теперь одна. От этих мыслей мне стало жутко, и я, не глядя на него, пошла обратно домой.

По пути меня застал дождь, прямо у порога моего дома. Я забежала внутрь, желая согреться, но там меня ждала ситуация похуже, чем мокрые волосы.

На кухне сидела почти вся моя семья. Мама горько рыдала, а папа обнимал ее за плечи, пытаясь утешить. Рядом стояли Джордж и Джанин. Никто из них на меня не смотрел. На их лицах была тревога.

– Что случилось? – спросила я.

Мой голос прозвучал для них как сигнал. Они обратили на меня свои взгляды, но тут же опустили их.

– Ванесса, случилось ужасное, – дрожащим голосом проговорил папа.

– Где ты была? – обратился ко мне Джордж.

– Объясните, – просила я, непонимающе глядя на остальных.

– Кэтрин, – произнесла мама, – Кэтрин Петш, твоя одноклассница. Она пропала.

– Что? – вырвалось у меня.

– Вчера она не пришла домой, и никто ее не видел, – тихо объяснил папа.

– Но я видела ее не так давно, все было нормально.

Но тут я вспомнила ее озадаченный вид в тот день, когда мы ездили в театр. Еще тогда я чувствовала, что что-то не так.

– Ванесса, она пропала, – напомнил папа.

Я опустилась на пол. Ноги дрожали, внутри все переворачивалось. «Она пропала», – крутилось в моей голове. Она не пришла, и ее никто не видел.

Состояние моей семьи было ужасное. Мама не переставала хлюпать носом, папа старался ее утешить, а все остальные не могли смириться с фактом. Я и пяти минут не пробыла в таком состоянии, но ощущение было такое, словно из меня выкачали все жизненные силы, которые я копила для чего-то важного. У меня было такое чувство, будто я что-то потеряла – то, без чего мне трудно будет жить, будто часть меня оторвали и выкинули. Мне хотелось рыдать, но в то же время я ощущала себя такой жалкой оттого, что так легко могу поддаться эмоциям.

– Мама, – послышался мягкий голос. – Мама, почему ты плачешь?

Роджер стоял на одной из ступенек и смотрел на маму.

– Я не плачу, милый, – попыталась улыбнуться мама.

– Тогда почему твои глаза красные?

– Это от усталости, – ответил за нее папа.

Роджер подбежал к маме и обнял ее. Я видела, как она пыталась сдержаться от слез, но у нее это плохо получалось. Роджер стал ей что-то говорить, от чего мама улыбалась. Это было лучшее время для того, чтобы встать и уйти. Так я и сделала.

К окну я больше не подходила. Я села на край постели и просто стала смотреть на стекло, по которому не спеша стекали капли. Конечно, дождь мог скрыть мои слезы. В комнату все равно никто бы не зашел, поэтому можно было бы дать волю эмоциям, но я этого не сделала. Ничто на свете не заставит меня плакать. Я никогда не покажу этой жалкой черты себя. Я ни о чем не думала и даже не шевелилась. В таком положении я просидела долгое время, пока в мою голову не пришла эта несчастная мысль.

Я спустилась вниз. На кухне снова никого, кроме мамы, не было. Она выглядела еще хуже. По красным глазам можно было понять, что она снова плакала. Услышав мои шаги, она быстро вытерла слезы и попыталась сделать вид, что все нормально.