Несебр готовит торты и фуршет!
А качество какое новостроек,
дизайн такой попробуй отыскать!
Когда увидела я в первый раз такое –
дух захватило: надо покупать!
Мне нравится старинный дом болгарский,
чудесно вписанный в сегодняшнюю суть –
среди строений стиля и богатства
его аутентичность не минуть!
В таких домах хранит гостеприимство
болгарская широкая душа, –
сидеть с хозяевами в садике тенистом
и пробовать ракию не спеша…
Потом сходить на променад у моря,
Месембрию увидеть вдалеке,
пройтись по деревянным доскам мола,
узнать соседа в крайнем рыбаке…
Я здесь укроюсь от истерик века
(на войны и агрессию нет сил!) –
лицо Несебра – как у человека,
которого ты с детства полюбил…
Варна
Над Евксиноградом, над царёвым домом[7],
на горе высокой, – бухта, море, ширь, –
строящихся лестниц и дверных проёмов
карусель, а снизу – брошенный пустырь…
Изучаю стройку над поместьем царским
(Варна золотая в охровых лесах…).
Страшно без привычки выше оказаться
дома Их Величества на крутых холмах!
Можно вниз спуститься узкою тропинкой,
по аллеям царским можно погулять.
Очень необычная видится картинка –
можно этот дом купить и проживать…
Только в сказке Варненской, только лишь в Болгарии
домики подобные могут продавать:
можно у фонтана в роз цветущем мареве
царскую фамилию в парке повстречать!
Не купила домика близ угодий царственных, –
в ногу с королевичем боязно шагать:
завтра поменяется статус государственный,
и тогда головушке, ох, несдобровать!
Над Евксиноградом, над царёвым садом
на откосах Варны дышится легко!
Жаль, что я трусиха, – может, было надо
хоть однажды в жизни прыгнуть высоко!
Мне б увидеть мою Варну
– Ну, куда ты опять? – В небо,
там, где солнечный луч из-за тучи.
– Ты увидишь там птиц? Мне бы
хоть немного их силы летучей…
Мне бы беды стряхнуть с крыльев,
растреножить тело от муки,
чтоб не танковой рыжей пылью, –
а в цветочной пыльце руки…
Расстилаю души скатерть
над обиженной всеми планетой!
Чтоб от звука сирен не спятить,
вышиваю крестом светлым.
Понимаешь, сейчас мне больно.
Я хочу в тихий край сладкий,
чтобы вылечить синью вольной
запечатанных губ складки…
Мне б увидеть мою Варну
в паутинках бабьего лета,
где покоится дух травный
на лучах золотого света…
Долина роз
В Долину роз[8] болгарского разлива,
в долину грёз о красоте земли,
отважно и немного боязливо
пути мои дороги пролегли, –
боялась разочароваться в сказке,
где миллионы роз цветут в тиши,
нехитрой жизни следуя указке,
бутоны распуская для души…
Цветочным маслом здесь сочится почва,
цветочный запах достигает гор!
И жарким днём, и южной тёмной ночью
ведут цветы неспешный разговор…
Цветы повсюду, – километры, вёрсты, –
насколько достигает дали взгляд:
поля цветеньем розовым развёрсты,
пока не соберут последний ряд.
Красивых девушек, как розовых бутонов,
не занимать болгарской стороне!
Украшенным цветами фаэтоном
Царицу роз по скошенной стерне
привозят для любви, для карнавала,
для урожая будущих надежд!
Как хорошо, что в сердце побывала
Болгарии, средь вышитых одежд…
Фракийская гробница
Гробница Ройгоса – Фракийская гробница[9].
Художественный памятник в веках –
картин из жизни древних вереница,
рожденье фресок в охровых тонах.
Как правильно сказал историограф,
здесь истина – в сюжетности фигур:
и тайны смерти чёрный иероглиф,
и жизни суть – граница иль бордюр.
В сакральном склепе золотая сущность
захоронений вызывает шок!
Здесь золото – не власти всемогущность,
а нежный тон, виньетковый цветок…
Фракийцы верили в божественность культуры
и в силу духа (вспомни Спартака!),
и отливали в золоте скульптуры,
и прятали в курганы на века.
В гранитном склепе знаковой гробницы
почувствовала жуть загробных стен, –