– Да, конечно, – ответила она на его вопрос. – Конечно, партеногенез возможен… будь я насекомым. Или одним из определенных видов растений.

– Ты уверена, что у людей такого не бывает?

– Джерри, не можешь же ты быть таким тупым. Ты меня разыгрываешь, так?

– Я же никогда не слушал эту старую Амебу Петерсон, – ответил Джерри. – Биология – такая скучища. – Он помолчал, потом спросил: – И что ты собираешься делать?

– Я собираюсь сделать аборт.

Он мгновенно расцвел.

– Да, да, так будет лучше всего. Действительно будет. Это правильно. Для нас с тобой это наилучший вариант. Я хочу сказать, ты понимаешь, мы слишком молоды, чтобы связывать себя ребенком.

– С понедельника мы уже не учимся, – продолжила она. – Найдем врача, и он назначит нам день.

– Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

– Разумеется.

– Почему?

– Господи, Джерри, я не хочу идти сама. Не хочу взваливать все это только на себя.

– Бояться тут нечего. Ты прекрасно со всем справишься. Я знаю, что справишься.

Эми пристально смотрела на него.

– Ты пойдешь со мной. Ты должен. Во-первых, ты должен одобрить гонорар врача. Может, нам придется заехать в несколько мест, чтобы найти наиболее подходящую цену, – она содрогнулась. – Это твое дело.

– Ты… ты хочешь, чтобы я заплатил за аборт?

– Я думаю, это справедливо.

– Сколько?

– Не знаю. Возможно, несколько сотен.

– Я не могу.

– Что?

– Я не могу за это заплатить, Эми.

– Два последних лета у тебя была неплохая работа. Ты работаешь по уик-эндам чуть ли не круглый год.

– За то, что выставляешь товары на полку в бакалейном магазине, много не платят.

– Минимум, установленный профсоюзом.

– Да, но…

– Ты купил этот автомобиль и отремонтировал его. У тебя приличная сумма на банковском счету. Ты частенько этим хвалился.

Он отпрянул.

– Я не могу тратить мои сбережения.

– Почему?

– В Калифорнии мне понадобится каждый доллар.

– Не поняла.

– Через две недели после получения свидетельства об окончании школы я уеду из этого глупого города. Здесь будущего для меня нет. Ройял-Сити. Смех, да и только. Что может быть королевского в этой дыре? И это, конечно, не сити[4]. Это пятнадцать тысяч человек, живущих в одной дыре в глубинке штата Огайо. Да и весь штат – тоже дыра, только больших размеров.

– Мне тут нравится.

– А мне – нет.

– А на что ты рассчитываешь в Калифорнии?

– Ты что, шутишь? Там на каждом углу миллион возможностей для любого парня с головой.

– Но на что рассчитываешь в Калифорнии ты?

Он не понял, о чем она спрашивает. Не почувствовал шпильки.

– Я же только что сказал тебе, беби. В Калифорнии возможностей больше, чем где бы то ни было. Лос-Анджелес. Это мой город. Да! Такой парень, как я, может многого добиться в Лос-Анджелесе.

– Делая что?

– Все.

– Например?

– Абсолютно все.

– И как давно ты решил, что после школы поедешь в Лос-Анджелес?

– Где-то с год, – после паузы ответил он.

– Мне ты ничего не говорил.

– Не хотел тебя расстраивать.

– То есть собирался исчезнуть по-тихому.

– Черт, нет. Нет, собирался остаться на связи. Даже думал, что, возможно, ты поедешь со мной.

– Думал, как же! Джерри, ты должен заплатить за аборт.

– Почему ты не можешь за него заплатить? – Он чуть не плакал. – Ты работала прошлым летом. Ты работала по уик-эндам. Как и я.

– Моя мать контролирует мой банковский счет. Я не могу снять с него наличные, не сказав, зачем они мне нужны. Ничего не выйдет.

– Так скажи ей.

– Господи, не могу. Она меня убьет.

– Она на тебя накричит, может, на какое-то время не будет никуда выпускать из дома. Но переживет.

– Нет. Она меня убьет.

– Не говори глупостей. Она тебя не убьет.

– Ты не знаешь моей матери. Она очень строгая. А иногда… и злая. Кроме того, у нас католическая семья. Моя мать очень набожная. Очень, очень набожная. А для верующего католика аборт – ужасный грех. Мой отец даже бесплатно консультировал по юридическим вопросам лигу «Право на жизнь»