Его мучала совсем другая мысль, далёкая от гордости и тщеславия – куда деть сокровище из морских глубин? Нонна Михайловна ещё вчера была более чем довольна и четырьмя селёдками, а сегодня в садке трепыхалась целая дюжина, да ещё окуньки – тех попалось десятка полтора.

Пока что место для садка нашлось только на террасе, под плотной занавесью виноградной лозы. Едва только кофе поднял ароматную пенку под самый край турки, в дверях появилась хозяйка.

– Утро доброе! – громко сказала она, зевая во весь рот. – Что у тебя тут за звуки? Не пойму, собака, что ли, где-то чавкает?

– Это рыба, Нонна Михайловна, – тихо ответил Эмиль. – Вон та.

– А батюшки! – воскликнула хозяйка, увидев садок. – Это куда ж теперь? Ну, ты даёшь! Хоть на базар иди и торгуй. Её-Богу, окуни-то дорогие, за них нормально можно брать. Селёдки вроде как дешевле, да вот только у нас они в свежем виде страшный дефицит, тоже можно крутить под небеса.

– Разве кто купит, – пробормотал Эмиль. – Только простою как дурак на солнцепёке. Я не умею торговать. А если сразу не продам, то испортится рыба. Чёрт знает, что делать.

– Да вот и я не умею. Раз пробовала клубнику с огорода продавать, так она к обеду раскисла вся, а взяли-то меньше половины. Что ж делать-то? Ну, пока живая, всё одно пусть треплется. Но к обеду надо реализовать. Хоть куда, хоть обратно в море.

Эмиль вздохнул и поставил пустую чашку в раковину. Надо идти в хинкальную. Если кого и спрашивать о продуктах, то только повара.

Тариэл приветствовал Эмиля с неизменной радостной улыбкой. Посетители ещё не собирались завтракать, и разговору никто не мешал.

– Что, кацо, сегодня как обычно?

– Если можно, то половину порции, – вздохнул Эмиль.

– Вах! Что случилось?

– Я все деньги потратил на снасти, так что теперь на диете.

– А ты сегодня ловил рыбу?

– Да, будь она неладна, – махнул рукой Эмиль. – Не знаю, куда теперь деть.

– Много?

– Достаточно, чтобы заставить нервничать Нонну Михайловну. Нет, правда, хоть обратно отпускай.

– Эй, подожди, не унывай! У меня есть приятель, тоже повар, душевный человек такой, вот он открывает кафешку на набережной. Ну, как открывает, считай, открыл уже. Закуски там, пиво-шмиво, все дела. Сейчас я дам тебе его телефон, позвонишь, скажешь, что от Тариэла. Он знает. Его, если что, Соломон зовут. Сдаётся мне, вот он-то очень будет рад твоей рыбе, потому что в нашем городке это, как бы тебе сказать, редкость. Так что деньги деньгами, а хинкали надо есть полными порциями.

Тариэл подмигнул и скрылся в глубине кухни. Эмиль некоторое время смотрел на бумажку с номером, не решаясь набрать.

Голос у Соломона оказался молодым и веселым, и вообще этот человек показался Эмилю ровесником – во всяком случае, энергия чувствовалась даже через телефон. Договориться о встрече получилось быстро, и на душе сразу стало так легко, как бывает, когда у безвыходной проблемы неожиданно нашлось потрясающе красивое решение.

Кафе называлось «Русалочка», и вывеску его украшала несколько странно выполненная фигурка диснеевской подводной принцессы. Создавалось впечатление, что Русалочка вместо моря нырнула в шампанское или сидр. В остальном заведение производило крайне приятное впечатление. Уютные столики мягко освещались свисающими с потолка лампами в зелёных абажурах, в глубине зала играла тихая музыка, и пахло жареной картошкой и базиликом.

Соломон выбежал сразу, как только прозвенели китайские колокольчики над дверью.

– Ой-вэй! – воскликнул он, глядя на садок с рыбой. – Ничего себе, я такое первый раз вижу! Здравствуйте ещё раз, молодой человек.

– Да, – невпопад кивнул Эмиль. – Вот, рыба.