Медленно потянув на себя дверь, Энни осторожно заглянула в расширившийся проем, а затем жестом призвала Джека следовать за ней.

Этот коридор был совсем не похож на тот, через который Джек проходил с ворчливой Матильдой накануне. На мгновение мальчик даже усомнился в том, что действительно находится в том же самом месте. Бесконечные стены из сырых кирпичей теперь скрывали за собой двери – многочисленные и разнообразные, убегавшие в кровавую полутьму мрачного тоннеля корявыми прямоугольниками. А сверху, под самым потолком, покрытым бесформенными пятнами мокрой плесени, раскачивались туда-сюда маленькие красные лампочки.

«Прямо как в проявочной комнате фотоателье», – подумал Джек.

Он побывал в такой однажды, когда был еще совсем малышом. В небольшой кладовке без окон, пронизанной лишь алым сиянием электрических ламп, на длинном шнуре лениво покачивались стаи черно-белых фотокарточек. Кажется, это была фотомастерская его отца. Однако ручаться за это он бы не стал – все же, это было слишком давно. Мало ли что Джек мог напутать.

– Немного смахивает на этаж со спальными комнатами, – заметил мальчик, осматриваясь по сторонам. – Только здесь как-то совсем… гнетуще…

– Ну а ты чего ждал, – пожала узкими плечиками Энни, а после аккуратно и неспешно, чтобы старые ржавые петли не выдали ее очередного полночного своеволия, вернула металлическую дверь на прежнее место. – Этот коридор впитал в себя сотни и тысячи человеческих кошмаров.

И, будто подтверждая слова девочки, вереница маленьких красных лампочек, развешенных под потолком, принялась гаснуть и зажигаться вновь с удвоенной силой. А некоторые из них, перемигивавшиеся глубоко в недрах тоннеля, и вовсе лопнули с омерзительным треском, похожим на хруст перемалываемых в мясорубке костей. Пыльные доски коридора засияли от россыпи крошечных осколков.

– Вот ведь черт, – девочка настороженно уставилась в пульсирующую красным полумглу кирпичного тоннеля. – Надеюсь, мы сразу отыщем Питти и туда нам идти не понадобится.

– А что там?

Джек посмотрел туда же, куда глядела растрепанная и слегка испуганная Энни. Однако не увидел ровным счетом ничего.

– Если начинает пропадать свет, значит, там он, – полушепотом ответила девочка. – Он все время пытается погасить огни.

Джек встревоженно огляделся.

Должно быть, в это самое мгновение он впервые горячо сожалел о том, что решил ввязаться в глупую затею Энни Стоун. Однако, как настоящий джентльмен, он ни за что бы не посмел бросить свою спутницу в беде. Поэтому отступать было поздно.

– О ком ты говоришь? – он вперился взглядом в белое как мел лицо, усыпанное смешными веснушками. – И зачем кому-то гасить свет в доме, где это запрещено?

– Я не знаю. Но там, где он появляется, всегда остается много крови, – девочка брезгливо поморщилась. – Не выношу вида крови, б-р-р…

Ладони и шея Джека покрылись противной липкой испариной. Он понятия не имел, о ком твердит его новая приятельница, однако интуитивно понимал, что такая как Энни ни за что не станет тревожиться по пустякам. Эту непоседливую девчонку со вздернутым носом и босыми ногами определенно нельзя было назвать трусишкой. Значит, им двоим и в самом деле стоило опасаться таинственного обитателя Дома поющих стен, снующего где-то в темно-кровавых глубинах волглого кирпичного коридора.

– Я называю его Мистер Алый, – понизив голос, напутственно затараторила Энни. – С него хлещет так, будто он ускользнул из-под гильотины, но забыл прихватить свою голову. Если увидишь его – беги. Я всегда именно так и поступаю.

Джек молча кивнул, продолжая сверлить взглядом пульсирующие багряным заревом недра бесконечного коридора.