Четверть века в Красноярске мне было холодно. От зимних метелей и трескучих морозов. От рухнувшего второго брака. От десяти лет в роли разведенки и любовницы. От постоянного страха, что я не справлюсь, брошу нелюбимую работу и нам с детьми нечего будет есть. Но любая зима рано или поздно заканчивается.

К сорока годам счастье постучалось и в мой дом: любящий и любимый муж, счастливый третий брак, стремительно взрослеющие сыновья, стабильная работа, пара автомобилей, отсутствие кредитов, две породистые кошки, создающие уют в трёхкомнатной квартире в центре города миллионника, дача в пятнадцати минутах езды от города, тайские дискусы в пятисот литровом аквариуме, осетры в бассейне на даче, ежегодный отдых на море – все это было самой лучшей и уютной зоной комфорта за всю мою жизнь.

Что же такого могло произойти? Как наша семья оказалась в палатке на заросшем бурьяном участке? Почему мы покинули Север и начали все сначала на Юге? Что заставило нас с мужем выйти из зоны комфорта?

Я думаю, что брак умножил на два дух авантюризма, присущий мне и мужу, сделав его семейной чертой. Виталий Николаевич стал для меня не только любимым мужчиной, надежной крепостью, сильным плечом, другом, но и единомышленником во всем, о чем мечталось. Мы постоянно генерировали какие-то нереальные идеи и тут же воплощали их в жизнь. После того как мы привезли дискусов из Бангкока, а потом решили выращивать дома осетров, родственники и друзья уже не удивлялись разговорам о жизни у самого синего моря. Не удивлялись, но до конца и не верили в то, что у нас получится.

Вот в такие моменты важно, чтобы тот, кто рядом с тобой, верил в вашу мечту, горел идеей наравне с тобой. Вместе любые преграды превращаются в ступени, по которым вы идете вперед, поддерживаете и подбадриваете друг друга, несмотря ни на что.

Сейчас, окуная разгоряченное от езды на велосипеде тело в морскую прохладу, я чувствую себя абсолютно счастливой. Игривые песчинки покалывают ступни и с каждой новой волной норовят забиться между пальцев. Соленые морские языки слизывают усталость с ног, а волны тянутся ко мне, стараясь обнять своими белыми барашками. Они увлекают на глубину, обещая долгожданную прохладу. Чайки над головой расправляют крылья, словно знамя свободы, и заливисто хохочут. Все эти моменты, словно пазлы, складываются в пеструю картину счастья, пронизанную светом любви к морю. Я уверена, что шесть лет назад все начиналось именно с этой безграничной любви.

Но в любой бочке может оказаться капелька дегтя. Для нас такой каплей стали капризы сибирской погоды.

Именно эта любовь снега к деревьям и цветам в конце августа стала первым сигналом, что пора улетать в теплые края.

Проснувшись августовским утром на даче в Солонцах, я обнаружила сначала помидоры во льду на грядках. Потом на клумбах петунии в изморози и каток на поверхности бочки с водой. Приехав на работу, я услышала рассказ знакомого, что осенью они с женой своих бройлеров собирают по двору в корзинки и относят в теплый птичник, чтобы те не сидели на холодной земле и не простывали.

На этом месте я, пожалуй, отмотаю киноленту своей жизни немного назад, к «Бурундук-шоу» и ледяному дождю и расскажу обо всем по порядку.

Моим местом работы в Красноярске была крупная торговая сеть, где я несколько лет работала секретарем. В последние полгода меня повысили и перевели в отдел по учету услуг. Наша маленькая трудовая ячейка состояла из двух человек: руководителя и меня – менеджера по учету услуг. Интересной эту работу назвать было нельзя, поэтому в нерабочее время мы говорили о том, что нас радовало и наполняло в обычной жизни.