С годами выяснилось, насколько похожи Азалия и Зинаида Ивановна, потому было, вполне естественным, что женщины невзлюбили друг друга. Мой бесхребетный братишка, оказался зажат между двумя властными женщинами, как мягкое зерно между жерновами. Но стара истина: ночная кукушка дневную перекукует. Непонятно, использовала, ли Азалия, в действительности, свое цыганское умение, но мой брат все реже ездил навещать маму.

– Мама, сейчас придет Аза. Я у нее отпрошусь!» – говорил Анатолий, в ответ на упреки матери. Приводя ее тем самым в страшное негодование. Тот факт, что наш отчим Дмитрий Александрович, чтобы поехать к своим родителям, должен был ждать согласия жены, мамой был забыт. «Что, можно Зевсу, нельзя – простому быку!» – древняя пословица. Теперь, мама со слезами вспоминала « красавицу Наташеньку», утверждала, что всегда любила ее и упрекала непутевого сына за то, что упустил свое настоящее счастье и женился на «проклятой цыганке».

– За что боролась – на то и напоролась! – говорила я маме, цитируя другую русскую поговорку.

Взглянув на часы, я выслушала длинную мамину жалобу на младшую сестру. Это был не первый звонок с подобными претензиями. Мама сама, расчувствовавшись, давала деньги Раиске. Но поссорившись с ней, начинала против нее информационную войну. Звонила мне и брату, с просьбами воздействовать на сестру и защитить старую мать. Раньше, мы верили маминым сообщениям и требовали ,чтобы сестра вернула деньги. Раиска тут же заливалась слезами и говорила, что мать сделала ей подарок, а после вдруг передумала. В результате промежуточных, перекрестных выяснений, слез и криков, выходило, что виноватыми были мы с братом, обвинившие «бедную беззащитную» Раиску в недобром деле. Все же перенесенный мамой инсульт давал о себе знать.

Потому я спокойно выслушивала мамину речь, одной рукой доставая помидоры для салата. Уверена, через пару дней мама помирится с Раиской и начнет расхваливать ее, как неликвидный товар. Про свои подозрения мгновенно забудет, а если я напомню о них, то обвинит меня же в черствости к родной матери и низком интриганстве против младшей сестры.

– Мама! Разбирайся сама со своей разлюбезной Раиской. У меня своих проблем по горло! – спокойно ответила я.

– Какие у тебя могут быть проблемы? Все неприятности от бедности и безденежья, а тебе, в сравнении с Раечкой, крупно повезло! Уж не понимаю за что! Живешь в своих хоромах, муж тебя любит, денег хватает! Вот ты и не понимаешь нас, бедных! – начала свою любимую песню мама.

– Мам, ой, извини! Кто-то звонит в дверь! – заорала я и бросила трубку, опасаясь, развития скандала. На самом деле никто не звонил. Антон не приехал и в этот раз. Я подождала еще с полчаса, потом вздохнула, налила себе в тарелку немного горячего бульона и стала есть.

За окном вечерело. Термометр показывал мороз ниже двадцати пяти градусов, ветки берез раскачивались от ветра. В доме стало прохладно. Я надела поверх флисового халата теплую рубашку Павлика, завернувшись в нее. Рубашка пахла родным запахом мужа. За эти долгие годы я разучилась существовать без него. Мы за тридцать лет не разлучались, так надолго. Но, надо было потерпеть.

Моя свекровь Анна Тимофеевна в возрасте 86 лет, сломала шейку бедра , ей потребовался уход после операции. Павел срочно выехал на родину, в Ярославль. Его не было уже два месяца. Я осталась на хозяйстве одна, совершенно неожиданно.

– У тебя сын взрослый, он приедет и поможет! – успокоил меня Павел. Я тоже так думала, но, оказалось …

Оказалось, проживать одной в доме, даже со всеми удобствами, было невыносимо, трудно. Для меня. Я не понимала значение датчиков, приборов, нагревательных элементов, маленьких и больших проводов и кабелей, аккумуляторов и насосов, населявших наш большой дом и делающих нашу жизнь комфортной. Скорее, я боялась этой непонятной мигающей системы.