— Я подумаю. Все, я сыт, я ухожу, спасибо за обед.

— Стоять. Шах, заблокируй его. Будет дергаться – укуси!

Шах спрыгнул со своего стула, лениво прошелся вдоль стола и потерся о ноги вскочившего с места Ивана. Парень застыл, мученически подкатив глаза. Шерсть кота засветилась, крошечные искры осыпались на пол с живота, груди, кончиков ушей и хвоста, ударяясь о паркет и вспыхивая.

— Предатель, — прошептал Иван, пытаясь сбросить блокировку.

— Балбе-е-ес, — промурлыкал кот.

— Только попробуй цапни.

Шах игриво осклабился. Небось, до сих пор припоминал младшему Леонтьеву его детские шалости.

— Если не сделаешь то, о чем я пока прошутебя любезно, прекращу материальную поддержку твоих проектов, — проговорила бабушка, отложив вилку и нож.

— Б-А-А-А!

— Не нужно так орать. Я понимаю, что ты трудишься, признаю, что стараешься. Но эти твои… похождения! Это неблагоразумно, Ваня! Тебе бы сейчас сидеть тише воды, ниже травы.

— Бабуль, да забыл он обо мне давно! — взвыл Иван. — Опасность миновала!

— Я не уверена. И твой директор Тарас Петрович сомневается.

3. Глава 3

Глава 3

— Девочки, осторо…! — поспешила крикнуть Катя, но Маша и Настя уже вовсю носились по домику.

Впрочем, разогнаться в нем было негде. «Не поместимся», — расстроенно констатировала Катерина, осмотревшись. Две крошечные комнатки, веранда с зачахшими горшечными цветами и кухонька, половину которой занимает огромная печь. Печь это, конечно, круто, но Катя предпочла бы современную плиту.

Мебели в доме было мало. Имелись две кровати с провисшей сеткой, небольшой шкаф, стол и пара шатких стульев. Тоже не фонтан.

Жаль. Старшая Ключинская уже надеялась, что проблема с жильем решена. И деревенька от города недалеко, и Машина подружка поблизости живет, могли бы в школу вместе ездить. И бог с ним, со скутером, Катя пока оставит его в гараже у знакомых. Но ей совершенно негде разложить свое рукоделие. И туалет… На улице, разумеется.

Катя с особенным интересом осмотрела уличные удобства. Будочка, обклеенная страницами пожелтевшего журнала «Пионер», оказалась на удивление чистой и уютной. Можно, конечно, и так пожить, пока что-то поприличнее не найдется, но стоит ли?

— Нет, девочки, — твердо произнесла она. — Здесь мы жить не можем.

— Ну-у-у Ка-а-ать, — заныла Машка. — Ну-у-у почему-у-у? Смотри, как все олдскульно. Это же крутяк! Настоящий винтажный дом.

— Здесь нет самого необходимого, — строго возразила Катерина. — Где ты, к примеру, будешь делать уроки? На печи?

— Пока на том огромном столе, который посреди кухни.

— Каком столе? — растерялась Катя.

— Ну том! С плитой! Заодно тебе готовить помогать буду! Да мы там все поместимся!

Катя недоверчиво покосилась на сестру и вернулась на кухню. Она застыла в дверях. Вот же она, плита, и не просто плита, а целый кухонный блок под трубой с раструбом! Над ним висят сковородки. Видимо, Катя так засмотрелась на печь – не простая беленую, как вначале почудилось Катерине, а…с изразцами?– что слона под носом не заметила.

— А тут, — прокричала Машка из коридора, — много всякой фигни в коробках! Я уверена, в них мы найдем что-нибудь полезное!

— В каких коробках? Где? — Катя воровато оглянулась. Нет, в кухне больше ничего не прибавилось, только она, конечно, была куда больше, чем показалось Катерина при первом осмотре.

— Да вот же! — весело прокричала Настюша. — Корпулентные коробки!

Маша стояла у входа. За дверью на веранду пряталась другая дверца, в глубокую кладовую. Насколько она была глубока, оценить было сложно – чулан был полностью заставлен. Машка чихнула от пыли и потянула на себя небольшой короб с самого краю.