Проложили как-то новый трамвайный путь и пустили первый трамвай. Но рельсы оказались чувствительными к щекотке. От смеха они так дрожали и гудели, что трамвай испугался и умчался обратно в парк. Долго по этим рельсам ни один трамвай не решался ездить, пока они не повзрослели и не стали серьёзнее. Правда, они и потом похихикивали от колёс, но терпели. Такая уж щекотливая работа им досталась.

Поехали папа с дочкой на троллейбусе. И никак им выходить не хотелось. Смотрят: уже Эйфелева башня видна… вершина Килиманджаро… американские небоскрёбы… – а всё не хочется вылезать. Пингвины переваливаются… Кенгуру прыгают… Великая китайская стена на горизонте… Приехали они опять на свою улицу, только с другого конца. Тут уж вылезли и пошли маме про путешествие рассказать.

Проснулась Ка от беспокойных снов совсем больная. «Просто у тебя подушка слежалась», – сказала мама и взбила подушку. Стала та как облако, зашептала: «Полежим, помечтаем, поспим, полетаем», – и унесла девочку на седьмое небо. Вернулась Ка совсем здоровой. «Знаю, это от маминых рук у тебя такая летучесть!» – сказала она подушке и побежала умываться.

Висела у Ка на стене картина. На ней была лесная опушка. Хотела Ка перевесить картину, а та не снимается. Заглянула за неё Ка, а там продолжение леса – прямо в стену уходит. Даже грибы растут. Набрала Ка отличных лисичек на обед. А картину оставила на месте. Пусть висит, раз приросла.

Запахло в воздухе весной, но то и дело ещё снег сыпет. Всем почкам уже наружу хочется, а родители-деревья не пускают. Только верба своих деток пожалела, справила им серые шубки и выпустила на волю. Увидела их Зима, спохватилась, что замешкалась, и стала к отъезду готовиться. Рада верба: «Без вашего нетерпения, детки, так зима бы и не кончилась».

Подарили Виру компьютерный диск с конструктором королевств. Стал он строить в компьютере своё королевство. Сделал дворцы, города, деревни. Наделал жителей, каких захотел. Навыдумывал всякие необычные растения и машины. Когда королевство было готово, в экране компьютера открылась дверца – и Вир отправился туда править королевством. А родители всегда могли с ним повидаться, нажав нужную клавишу.

Игрунчик весь день играл, и всё не мог понять, почему его брат Задумчик так редко играет вместе с ним. Всё сидит и думает. Однажды он заглянул Задумчику в глаза, и вдруг – раз! – внутрь втянулся. Смотрит, а у Задумчика внутри целое царство для игр. Уж там они наигрались!.. Вылез Игрунчик довольный, думает: «И я его к себе внутрь затяну. Только сначала устрою там всё как следует».

Кто что, а Финд обожал лабиринты. Лихо проходил их, где ни встретит. И вот явилась к нему во сне фея Уана и говорит: «Хочешь, я всю твою жизнь в лабиринт превращу?» – «Хочу!» – закричал Финд и проснулся. Ну и жизнь у него пошла! Только угадывай куда повернуть. Так и помчался он по своему суперлабиринту. Едва успевал домой забежать – поесть да поспать.

Как-то пошла Ка в лес, где синицы с руки клевали. Протянула им ладонь с семечками, налетели птички, пируют. Другие прохожие тоже им семечки тянут – нет, только у Ка клюют. Собралась Ка уходить – не отпускают синицы, лапками за пальцы держат. И прохожие свои семечки ей дают, чтобы она их скармливала. До самого вечера Ка трудилась. Ладошка такая особая у неё оказалась, что ли?..

Орик очень хотел выпускать свою газету, хотя бы домашнюю. Вот только о чём в ней писать? Стал Орик выпускать газету о себе. Раздавал её всем знакомым, чтобы знали про него самые свежие новости. Но в газете обо всём не расскажешь. Пришлось Орику издавать особое приложение о своих секретных вещах. Газета была для всех, а приложение – только для себя.