Юная леди Грейс Бертран выплыла мне на встречу, протягивая тонкие руки. Она была диво как хороша собой и представляла яркий контраст моей собственной внешности: тяжелые волосы цвета золотой пшеницы уложены на макушке со всей строгостью, но завитые локоны, обрамлявшие лицо, придавали шарма ее чертам, тонким и изящным. Большие голубые глаза, маленькие носик, лицо в форме сердечка – Грейс по праву считалась одной из самых привлекательных девушек на нашем курсе. Богатое приданное только добавляло моей подруге этой привлекательности.

- Грейси! – откликнулась я и поспешила к леди Бертран.

Мы обнялись, расцеловали друг друга в щеки, после чего взялись за руки. По стечению обстоятельств, мы с Грейс делили одну комнату в общежитии и при этом оказались закадычными подругами. Поверяли друг другу маленькие, и не очень, тайны и, даже менялись нарядами – узнай об этом моя маменька, пришла бы в ярость.

- Я вижу, ты тоже только приехала! – заметила Грейс. – Как провела лето? – спросила и тут же попеняла мне: - Твои письма были слишком короткими и не настолько подробны, как хотелось бы мне!

- Ты же знаешь, как я не люблю писать! – ответила я. – Да и не о чем было. Моя жизнь этим летом, была, - я хмыкнула, - скучна.

Грейс рассмеялась и подхватила меня под руку.

- Пойдем! – сказала. – Слуги принесут вещи, а мы пока зарегистрируемся у нашей комендантши!

Я с охотой согласилась, и вдвоем мы направились в здание Академии, по пути делясь своими впечатлениями о прошедших каникулах. Я поняла, что в отличие от меня, Грейс отлично провела время. Балы и приемы, танцы и бесконечные кавалеры – все это приводило леди Бертран в полный восторг.

- Отец нашел мне жениха! – призналась она, едва мы ступили под свод главного корпуса.

- Да ты что? – я не знала, хорошо это в понимании Грейс или плохо, поскольку тон ее голоса не выдавал эмоций.

- Да! – кивнула она.

- И кто он? – спросила я, затаив дыхание.

Но рассказать подруга не успела. Нас уже встречали. Высокая женщина в простом сером платье и не менее высокой прической. Строгое лицо, резкие черты и пронзительные глаза цвета осеннего неба, такие же холодные, как и тон ее голоса, с которым она обратилась к нам.

- С возвращением, дорогие леди!

Мы разжали руки и поспешно поклонились декану нашего факультета, мисс Оливии Стентон.

- Добрый день, госпожа декан! – проговорили едва не хором.

Она прошествовала мимо нас к выходу, мы же бросились вперед, спеша отметиться в кабинете коменданта общежития, которая являлась, по совместительству, преподавателем по Истории Магии.

Внутреннее убранство холла поражало воображение. Каменные стены украшали многочисленные картины. Перед подходом к лестнице, ведущей на верхние этажи, стояли на страже два пустых доспеха, глазея на нас темными прорезями, вместо глаз. Помню, мне всегда казалось, что эта темнота внутри них живая, отчего всякий раз, стоило пройти мимо, мороз пробегал по коже. Кажется, только к окончанию первого года я привыкла и к ним, и к ужасающим фигурам из камня, которыми был заполнен главный корпус. А еще были фигуры монстров. Страшилища сидели везде: на постаментах, в нишах и даже на стенах. История замка гласила, что построивший его архитектор, был поклонником темной магии, оттого и создал подобную устрашающую красоту. Чудовища были воссозданы с редким старанием и казались живыми, что особенно подчеркивали их глаза, в которые мастер-скульптор, не скупясь, вставил драгоценные камни, и оттого глаза светились и сияли, пугая первокурсников.

Орнаментный пол под нашими ногами был выложен из мрамора. Три основных цвета Академии: черный, белый и зеленый, тесно переплелись в замысловатых узорах, рассмотреть который было можно лишь поднявшись выше на этаж, где находилась небольшая смотровая, открывавшая вид на изображение, устилавшее пол холла. Рисунок полностью повторял эмблему Академии: два перекрещенных меча, черный и белый, как символы магии, на зеленом фоне. Подобные изображения украшали и флаги Академии, развевающиеся над башнями факультетов, а также и большой зал, где по обыкновению встречались в начале каждого учебного года все учащиеся и преподаватели. Там же проходили праздники, балы и там же собирал своих студентов директор Академии – профессор Эбенезер, если сообщал о каких-то важных новостях, касавшихся учащихся.