- Я уже судилась с такими, это ни к чему особо не приведет.

   - У меня – приведет!

   - Рада за вас. Вы с ними одного поля ягоды. Беспринципные, жестокие, злые и жадные.

   Отвернулась, чувствуя, что сейчас расплачусь. Перед ним? Ни за что! Быстрыми шагами направилась к двери. Глаза заволокло пеленой слез.

   Архитектор догнал меня уже в коридоре.

   - Подождите, Валерия, - сжал мой локоть. – Я…

   - Да пошел ты! – резко развернулась и со всей силы влепила пощечину. – Сволочь беспардонная! Никогда ко мне больше не приближайся, понял?!

   Из уголка разбитой губы на подбородок Макарского потекла тонкая струйка крови. Он прикоснулся к ней и, будто не веря, посмотрел на красные кончики пальцев. Отступил на шаг, обжег меня яростным взглядом, отвернулся и зашагал к кабинету. 

   Я на дрожащих ногах вышла из здания.

   И тут же попала под град фотовспышек. 

   Да, приезжать к Макарскому было плохой идеей. 

19. Глава 18

   Журналюги успокаиваться не собирались. Пришлось, как после развода, уходить в партизаны. Встречи, как могла, перенесла, засела дома и начала работать над набранными проектами. Самым сложным было не думать о том, какой мегерой меня выставили. Но невиновные, как известно, не оправдываются.

   Несколько недель прошли на осадном положении. К счастью, никто не выяснил, где разрушительница чужих семей снимает квартиру, так что смогла облегченно выдохнуть. Но выходила из дома, как шпион, только после того, как стемнеет. Да и то редко. Еду заказывала на дом. Чтобы курьеры не опознали во мне «ту самую разлучницу», надевала медицинскую маску, закрывающую половину лица. 

   Вот и сейчас ждала доставщика роллов, глядя на котят, которые уже потихоньку осваивали комнату, не желая сидеть в домике. Расстроенная Киса, устав собирать в гнездо расползающихся в разные стороны малышей, посмотрела на меня и мрачно прокомментировала:

   - Мяф.

   - Не слушаются? – я рассмеялась и погладила ее. – Ну, прости, они растут. Им интересно, что там, за пределами домика. Они не я, им нет необходимости сидеть в норке, как старому кроту.

   Звонок в дверь помешал жалеть себя. Вот, покушать привезли, хоть голодная смерть мне, гадине, уводящей мужей у беременных жен, не грозит. Натянула маску и протопала в прихожую. Разыгравшийся аппетит сделал меня беспечной. Я распахнула дверь, даже не глянув в глазок. А зря.

   Это выяснилось, когда увидела на пороге Макарского. 

   - Уходите, - попыталась закрыть, но он уперся в нее рукой и помешал.

   - Валерия, нам нужно поговорить.

   - Не о чем. А извинения ваши я не приму. – Поднажала на дверь.

   - Не собираюсь извиняться.

   - Тогда тем более проваливайте!

   - Это ты должна извиниться!

   - Ага, щаз! За что?

   - За то, что ударила.

   - Как будто вас раньше женщины не били.

   - Никогда.

   - Зря!

   Снова попыталась вытолкать его за пределы квартиры, но увидела, что по лестнице за спиной этого козла поднимается курьер в характерной красной кепке и желтой жилетке. 

   Вот только не хватало, что он увидел архитектора здесь! Через полчаса все будут знать. Москва так устроена. А что такое папарацци, держащие осаду под твоими окнами, я уже знала – на горьком личном опыте. Чтобы проникнуть в квартиру, и соседями назывались, которых я затопила, и участковыми, и… Все было, короче. 

   - Да заходите же вы уже! – прошипела я, вцепившись в свитер Макарского и дернув на себя.

   - Какая вы непостоянная женщина, - ухмыльнулся, прижав меня спиной к стене прихожей и бесцеремонно прильнув ко мне.

   - Отпустите!

   - Зачем?

   Звонок в приоткрытую дверь заставил его изогнуть бровь.