Поднимаясь по лестнице, Мойра решила, что позже обязательно поговорит с каждым из слуг отдельно. Это очень важно. Но теперь ее ждали другие дела.

В камине большой гостиной ревел огонь. В вазах стояли свежесрезанные цветы из сада и оранжереи. На столе, сервированном лучшей посудой и серебром, благоухало прекрасное вино. Самые близкие поднимут тост за новую королеву.

Она вздохнула, задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова – первые слова, которые она скажет тем, кого любит больше всех.

Потом почувствовала, как ее обнимают руки Гленны.

– Ты была великолепна. – Гленна расцеловала ее в обе щеки. – Блистательна.

Напряжение, камнем давившее на плечи, ослабло.

– Я чувствую, что осталась прежней, но в то же время изменилась. Понимаешь?

– Могу только представить.

– Молодец. – Блэр порывисто обняла ее. – Можно посмотреть?

Как воин воину, подумала Мойра и протянула девушке меч.

– Превосходен, – тихо произнесла Блэр. – И вес подходящий, как раз для тебя. Поначалу кажется, что он должен быть украшен драгоценными камнями и чем-то еще. И хорошо, что их нет. Очень правильно, что это боевой меч, а не просто символ власти.

– Такое впечатление, что рукоять сделана по моей руке. Прикоснувшись к нему, я сразу почувствовала… что он мой.

– Именно так. – Блэр отдала меч. – Твой.

Мойра положила меч на стол и обняла Хойта.

– Сила в тебе теплая и спокойная, – прошептал он ей на ухо. – Гиллу повезло с королевой.

– Спасибо, – ответила она и весело рассмеялась, когда Ларкин подхватил ее на руки и закружил по комнате.

– С ума сойти! Ваше величество!

– Ты смеешься над моим титулом!

– Конечно. Но не над тобой, астор.

Когда Ларкин опустил ее на пол, она повернулась к Киану.

– Спасибо, что пришел. Это для меня очень важно.

Киан не обнял ее и даже не прикоснулся – только склонил голову.

– Такой момент нельзя пропустить.

– И он имеет для меня особое значение, потому что вы здесь, со мной. Все, – продолжила она и повернулась к маленькой кузине, которая тянула ее за юбку. – Эйдин! – Мойра подхватила девочку на руки и подставила щеку для поцелуя. – Какая ты сегодня хорошенькая!

– Хорошенькая, – повторила Эйдин и дотронулась до украшенной драгоценными камнями короны Мойры. Потом повернулась к Киану и одарила его улыбкой, смущенной и одновременно хитрой. – Хорошенькая, – повторила она.

– Проницательная, как все женщины, – заметил Киан. Заметив, что взгляд девочки остановился на брелке, висевшем у него на шее, он небрежным жестом приподнял его, чтобы малышка могла до него дотронуться.

Не успела Эйдин коснуться брелка, как ее мать бросилась к ней через всю комнату.

– Эйдин, нельзя!

Шинан выхватила дочь из рук Мойры и крепко прижала к животу, где уже билось сердце ее третьего ребенка.

Все растерянно умолкли, и Мойра смогла лишь выдохнуть имя кузины.

– Никогда не любил детей, – бесстрастно бросил Киан, направляясь к двери. – Прошу меня извинить.

– Киан! – Бросив яростный взгляд на Шинан, Мойра поспешила за ним. – Подожди минуту, пожалуйста.

– Слишком много дел для одного утра. Я хочу спать.

– Я прошу прощения. – Она взяла его за руку и не отпускала, пока он не остановился и не повернулся к ней. Взгляд его глаз был жестким – синий камень. – Моя кузина Шинан – обычная женщина. Я поговорю с ней.

– Не стоит так волноваться из-за меня.

– Сэр. – Бледная, как мел, Шинан подошла к ним. – Я приношу свои самые искренние извинения. Я невольно оскорбила вас, мою королеву и ее почетных гостей. Прошу простить материнскую глупость.

Она сожалеет об оскорблении, но не о поступке, подумал Киан. Ребенок уже был в дальнем углу комнаты, на руках у отца.