Опасность, равнодушье, смех и туман болотный –

В твоих глазах зелёных.

То в жар, то в холод плотный меня бросает…

И постоянно на губах вкус слёз солёных…

Следующие две недели, включая выходные, Яровски провела в книгах и бумагах, отрываясь только на еду и сон. Студенты делали пока небольшие успехи. Но, главное, что ей удалось заинтересовать большинство из них. Утром очередного рабочего дня она вышла из комнаты пораньше, чтобы зайти к пани Сливацкой по полученному ранее приглашению.

Постояв немного у двери, тихо постучала.

– Входите, открыто!

Девушка переступила порог уютного кабинета и увидела завуча, сидящей в своём любимом просторном кресле за столом. Взглянув на неё из-под очков, она улыбнулась. Маришка улыбнулась в ответ.

– Ну, заходи, моя умница, и расскажи, как дела?

Ошарашенная таким приёмом учительница застыла возле порога, поэтому Сливацкая вскочила с места, подбежала к ней и взяла за руку.

– Честно признаюсь, не ожидала! За две недели такое продвижение. Мой сын уже свободно говорит по-рокански и планирует изучать другие языки.

– Это преувеличение. Для того чтобы говорить свободно Николе ещё нужно постараться. Это такой уровень… Ну, пока детский. Самые простые речевые обороты и самые распространённые слова.

Сливацкая её не слушала.

– Мы должны создать факультатив по древним языкам!

– Но, – пыталась возразить Маришка.

– Да, и чем скорее, тем лучше, – Миранда не слышала её, напоминая глухаря на току. – Через три дня вернётся директор, и мы займёмся этим.

– Директор?! – девушка не смогла сдержать изумлённого восклицания. – Совсем забыла про него. Думала, что директор – это вы!

Сообразив, что сказала лишнее, Яровски прикусила язык. Сливацкая подняла бровь и громко расхохоталась.

– Ты недалека от истины, дорогая!

Просмеявшись, Миранда снова насела на свою подчинённую.

– Ну, так как насчёт факультативных занятий?

– Мне многое пришлось изучить. Я слегка освободилась только сейчас. Нужна передышка. И главное… Я ещё не освоила азы третьего древнего языка.

– У тебя всё получится, – твёрдо произнесла Сливацкая.

Маришка тяжело вздохнула.

– Иди, отдохни пока, к нашему разговору мы вернёмся позже.

      Проведя очередную пару и собираясь на обед, девушка вышла из аудитории, закрыв за собой дверь. Стопка книг занимала обе руки. Утром Маришка успела только выпить стакан холодной воды, поэтому голодный желудок давал о себе знать урчанием. Выскользнув из маленького коридора, она оказалась в большом – где было людно. Проходя сквозь толпу студентов, ощутила сильный и болезненный толчок в плечо, выронила книги и сама едва удержалась, оперевшись о стену. Больно было до слёз. Яровски оглянулась на проходивших мимо. Это была уже третья выходка со стороны неизвестно кого. По рассеянности она не замечала, кто её толкал.

Остановившись на этот раз, она как можно более «гневно» посмотрела на студентов. Из-за боли и навернувшихся слёз командного голоса не получилось.

– Кто это сделал? – почти жалобно спросила она.

Здоровые верзилы переглянулись и пожали плечами.

– Если вы ещё раз позволите себе что-то подобное.., – фраза прервалась из-за того что в горле пересохло.

– И что будет? – нагло поинтересовался кто-то.

Маришка оглянулась, поискав глазами говорящего, опять никого не нашла и стала судорожно придумывать, «что же будет?». Ответ не приходил на ум, а её авторитет падал всё ниже.

– Я тебе сейчас скажу, что будет! – над её ухом раздался голос Николы Сливацкого. – Пани Яровски, подержите, пожалуйста, – он протянул ей какой-то свиток.

Маришка удивлённо захлопала ресницами, а Сливацкий ринулся вперёд и со всего размаха толкнул долговязого студента с длинной, падающей на глаза тёмной челкой. Тот отлетел, ударился о стену, вытер нос тыльной стороной ладони и прошипел: