Мне осталось только поддержать:

– Сейчас мы с тобой живём и просто вдыхаем свет,

И может быть нас вдвоём сегодня счастливей нет;

Сегодня счастливей нет!

Чик вырвался из моих объятий и, размахивая крыльями, в полёте начал изображать танцевальные па.

Это было так забавно, что мы, больше не сдерживаясь, счастливо захохотали.

«Я им не просто помогу! Я ради них разорву любого на мелкие кусочки, только силу мне дайте! – Сглотнув ком в горле, приняла тёплые объятья подруг и маленького мальчика – Больше никто их не обидит и никто не бросит на произвол судьбы! Мои!!!»

Когда салют утих, мы ушли под защиту источника, заваливаясь спать на ставший уже родным камень. Про то, что можно намагичить кровать и мягкий матрац я как-то даже не вспомнила.

Я была счастлива, а счастливому ничего не нужно! Он рад тому, что у него есть!

Так хотелось в это верить, но разбудили меня самые настоящие требования желудка. Ягодки и полусырое мясо – это не тот рацион, которого достаточно для молодого растущего организма!

А тут как раз пахло сногсшибательно!

Вокруг меня витал запах жареного мяса.

Переживая, что его опять не доведут до готовности, подскочила с камня и с улыбкой направилась к Гингеме и Галке. Девушки что-то обсуждали, по очереди переворачивая тушку какого-то животного на вертеле.

– Оу! А это же мысль! – Воскликнула я, присмотревшись к «шпажке», сделанной из крепкого сплава. – Гин, это твоя работа?

– Да, – темноволосая ракханка с готовностью выпрямила спину. – Ты хочешь ещё одно вертело?

– Нет! Я хочу кастрюлю!

Через двадцать минут, мы с диким аппетитом уплетали макароны быстрого приготовления, которые занимали половину моего саквояжа, едва я решилась временно поработать фотографом в чужом мире. Кто ж знал, что ничто не бывает таким постоянным, как трагическое «временно»!? Впрочем, я не печалилась!

С головокружительным удовольствием ела пряное мясо, сдобренное синтетическими приправами, и чуть ли не закатывала глаза от восторга.

Моим дракошам завтрак тоже понравился. Говорить, что с их аппетитом у меня запасов надолго не хватит, у меня язык не повернулся. Да и разве можно жадничать для семьи, когда они так преданно и искренне заботятся о тебе?

– Соня, – начала первой Галатея, когда тарелки и вилки были отложены в сторону. – Мы боимся.

– Да…

Поддержка со стороны Гингемы отозвалась приятной музыкой в груди.

«Девочки подружились…»

– Чего?

– Понимаешь, Гин говорит, что Тьма опасна. За ней провалы.

– Откуда вы знаете? Чёрная завеса же никого не пускала, кроме Охотника.

– Подумай сама. Ты только что правильно Тьму определила: она – завеса… завеса от пропасти… поставленная кем-то для того, чтобы только что вылупившиеся дракончики не сорвались в пропасть летающего острова. Охотник, когда Тьма не смогла его удержать, свалился вниз. И, если в его случае мы помним, что ахур – крылатое нечто, то в твоём… ты просто полетишь вниз и свалишься на материк… в очень плохом виде.

Я помрачнела.

– Мило.

Гингема всплеснула руками:

– Нормальная оценка свободному падению.

– Оу! А ты, оказывается, можешь быть язвой, – улыбнувшись, хлопнула девушку по плечу. – Успокойтесь. Хорошо, что сказали. Спасибо. Постараемся обойтись малыми жертвами. Летать, как вы правильно заметили, я не умею, поэтому заходить дальше видимости не буду. Идём! Надо уже познакомиться с этой Тьмой и попытаться найти девятый источник. Пион, бессовестный, никакой подсказки не дал. Меньше бы о истинности молол языком, а про источники рассказал! Тоже мне… радость! Я и Охотник!

– Что?! – Галатея выронила железную миску, наколдованную Гиной, услышав мои последние слова. – ЕГО!? Ты его истинная!?