– Лен, вставай, мы с Максом ужин приготовили, – сказал Андрей, но она даже не пошевелилась.

– Не хочу.

– Могу в кровать принести, если ты плохо себя чувствуешь.

– Не надо, я не буду есть.

– Решила всем назло заморить себя голодом? Ладно, тоже метод.

– Отстань, мне плохо.

– Ты ведь знаешь, что я не отстану, так что лучше вставай.

Лена села на кровати. Нет, она не плакала, но выглядела, как после тяжелой болезни – глаза ввалились, бледная, похудевшая.

– Андрей, я ведь сама этого хотела, но вот уже месяц просто не живу… Что мне делать? – она села на постели.

– Пойдем, чай сладкий выпьешь с коньячком, поешь, а потом поговорим. У тебя там ребенок не кормленный, голодный, я тоже еще не ужинал. Пойдем!

– Нет, ужинайте сами, меня тошнит от одной мысли.

– Ты, случаем, не беременна?

– Нет, не беременна, к сожалению.

– Хочешь второго ребенка?

– Что толку от моего хотения! Теперь это вообще неактуально.

– Это мы еще посмотрим… – загадочно произнес Андрей, – Так что, точно не пойдешь?

– Нет, иди, я попозже.

Она действительно пришла через час, когда Макс с Андреем уже поели, посуда была убрана, а Андрей сидел за обеденным столом со своим ноутбуком. Лена подумала, что теперь каждый нормальный человек носит свой мир с собой: телефон, планшет или ноутбук – и ты можешь и работать, и развлекаться, и общаться.

Пахло вкусно. Лена открыла одну кастрюлю, другую, положила на тарелку рис, тушеное мясо и стала потихоньку вталкивать в себя эту еду. Андрей не отрывался от экрана, на нее практически не смотрел, в ушах были наушники. Судя по тому, как он ритмично покачивал головой, в них играла какая-то музыка. Наконец он сохранил работу и закрыл компьютер.

– Ну, вот и умница!

– Вкусное мясо, сам готовил?

– Макс помогал, очень удивлялся, что я умею делать такую женскую работу.

– Да, отцовское воспитание: кухня – женщинам.

– Сама виновата.

– Знаю. Я вообще во всем виновата, и в том, что он меня разлюбил, тоже.

– Что за бред ты несешь?

– Нет, это не бред. Я все время думала, почему же так получилось, и поняла, что это моя вина. Я даже не попыталась найти нам какой-нибудь общий интерес. Ну, ты же знаешь, что он не слишком большой ценитель культуры, никогда вместе никуда не ходили. А я с ним не ходила в его любимый спортзал, будь он неладен! А какие тогда у нас были пересечения, кроме Макса? Надо было мне придумать что-то, собаку, что ли, завести, а мне казалось, что и так нормально, когда по выходным я – в одну сторону с подругами, а он идет качаться.

– Зря ты себя винишь, ничего бы не изменилось, даже если бы ты все выходные в спортзале проводила. Любовь – это вообще не про это, не про общие интересы. Это химия.

– Но ведь она была! Ты помнишь, как мы познакомились?

– Господи, конечно помню! Мы с Денисом сидели в кафе в университете, такие уже степенные аспиранты, и вдруг я увидел Ксению. Сидит ангел, только что крылышков нет, волосы на палец наматывает и что-то читает.

– Да, она всегда так делала.

– Меня тогда, как будто током ударило, я просто не мог глаз отвести от нее. Денис проследил за моим взглядом и говорит: «Хочешь, я тебя с ней познакомлю?». И пошел к ее столику.

– Да, я знаю, он у нее спросил, нет ли у нее сестры-близнеца, потому что они с другом не могут ее поделить, а Ксюша сказала, что есть. И тут появляюсь я, а Денис обалдел и говорит «Действительно близнец!». Он на меня тогда так посмотрел! Лет десять он на меня так смотрел.

– Как?

– Как на чудо. А потом перестал. Вот тогда химия и кончилась.

Лена сидела грустная, погруженная в свои мысли.

– Наверное, никто на меня больше не будет так смотреть, – вздохнув, сказала она.