Он вновь привлек к себе жену, уже не сопротивлявшуюся.

Доводы Белявского были убедительны. Рассудив, что, кажется, на сей раз им и впрямь улыбнулась удача, Стефания позволила поднять себя на руки и унести в спальню.

В дверь постучали.

Белявский прислушался. Стук повторился.

– Это Полина, – сказала Стефания, натягивая одеяло до подбородка. – Иди-ка узнай…

– Постучит и уйдет, – пробурчал супруг. – Завтра всыплю ей, чтобы не тревожила по ночам.

Снова постучали.

Белявскому пришлось встать. Прошлепав босыми ногами по полу, он приложил ухо к двери.

– Кто там?

– Гость к вам, – сказала горничная. – Просит принять.

– Не Харитон Базыкин? – Станислав Оттович привалился к дверному косяку, пытаясь унять противную дрожь в коленях. – Если он, скажи: барыня, мол, легла, а хозяина нету дома…

– Другой гость, барин, – ответила горничная. – Молодой господин, у нас не бывал. Он, как я отперла, сразу вошел. В гостиной ждет.

Белявский стал одеваться.

Стефания молча наблюдала за ним. Вот он застегнул последнюю пуговицу, гордо вскинул голову и вышел из комнаты.

Она вздохнула, отвернулась к стене.

Вскоре Белявский вновь появился в спальне.

– Представь, мой однокашник, – весело оказал он. – Лет семь не виделись. Из Москвы прибыл. Следовательно, новости привез. Времени у нас много – раньше полуночи не выедем. Так что одевайся и выходи.

Стефания застала мужчин за накрытым столом. При ее появлении гость встал. Она невольно отметила, как это было сделано – одним быстрым движением. Гость оказался высок, с широкими плечами и выпуклой грудью. Полная противоположность Белявскому, который располнел за последние годы, к тому же был несколько кривоног и потому косолапил.

Словом, Стефании гость понравился. Она улыбнулась ему и поплыла навстречу.

Приятель мужа щелкнул каблуками, коротко наклонил голову.

«Военный», – подумала Стефания, протягивая руку для поцелуя.

Белявский фамильярно ткнул кулаком в спину гостя:

– Рекомендую – Тулин Борис Борисович. В гимназии вместе учились. Только он был классом старше. Однако в пятом задержался на повторение. Там я его и настиг.

– Болел всю зиму, – сказал Тулин низким грудным голосом. – Инфлюэнца одолела, а потом скарлатина. Месяца три маялся. Посему и отстал.

– Да-да, – подхватил Белявский. – Вообще-то вполне сносно учился Борис Тулин. И первый был игрок в перышки. А прозвище имел – Дылда.

– За рост, конечно? – Стефания снова с удовольствием окинула взглядом внушительную фигуру Бориса Борисовича. – А как же именовался Белявский?

– С вашего позволения, он был Алтын.

– Это за что же?

– Столько воды утекло… – Тулин сощурился, покачал головой. – Помню, что Алтын, а вот по какому поводу его так нарекли – запамятовал. Эх, годы, годы!

Тулин солгал. Он сам наградил этим прозвищем Белявского – тот копил медяки, выдаваемые на школьные завтраки, и снабжал ими товарищей под большие проценты.

Белявский мысленно поблагодарил приятеля за сдержанность, пододвинул жене стул.

Тулин поднял рюмку:

– Мадам должна извинить меня за этот туалет. – Он повел плечом, демонстрируя выцветшую, залатанную на локтях гимнастерку. – Но такова жизнь, как говорят французы. Иначе не пройти было сквозь сотни проверок, облав, кордонов. Что поделаешь, с волками жить…

– Сегодня ты счастливо избежал еще одной такой акции, – сказал Белявский. – Хорошо, что явился поздно. Пришел бы часа три назад…

– О, я знал!

Белявский удивленно присвистнул.

– Знал, – повторил Тулин.

– То есть как это – знали?! – воскликнула Стефания. – Вам известно было, что у нас происходил обыск? Но каким образом? Вы же только приехали…

– Я неточно выразился. – Тулин поставил рюмку на стол. – Разумеется, ни о чем не догадывался, когда шел сюда с вокзала. Но у подъезда вашего дома стоял экипаж с вооруженным солдатом на облучке. Я травленый зверь, счел за благо повременить с визитом. Короче, прошел мимо дома, стал в отдалении, принялся наблюдать. Видел, как из подъезда вышли еще шестеро. Четыре человека влезли в экипаж и уехали. На тротуаре остались дворник и женщина в черном салопе. Вскоре дворник ушел к себе. А женщина пересекла улицу и вошла в лавку, возле которой я находился.