Выдавив улыбку, Эмма, всё ещё придерживаясь за Стэфана, молча последовала за матерью из её каюты в коридор. Деметра проводила их до выделенной им комнаты и, легонько потрепав дочь по плечу и церемонно кивнув мужчине, оставила их одних. Как только её голова на винтовой лестнице скрылась под уровнем пола, Эмма и Стэфан прошли в каюту и, не сговариваясь, рухнули на кровать справа от входа.

– Ты как, Эм? – нашарив на кровати ее руку и сжав ладонь, спросил Стэфан, глядя на низкий потолок каюты – Кажется, все прошло хорошо, да? Знакомство с родителями.

– Какой же ты… Bjáni[22]! – устало улыбнувшись и вяло пихнув мужчину в бок, отозвалась Эмма.

– Ну, денек выдался нервным, уж точно – продолжал шутить Стэфан, перекатившись на бок и дотянувшись до Эммы для поцелуя – Ты справилась, малыш. Родители в безопасности, свободны. А мы… Скоро помашем ребятам на МКС[23] ручкой и отправимся покорять космос. Дело сделано! Жалко, что я где-то посеял свой мобильник, вот были бы фотки! Джейн бы понравилось! Хотя, думаю оттуда я бы уже их отправить все равно не смог… Придется делать зарисовки! Как думаешь, найдутся тут на корабле кисти, краски и холст? В детстве я увлекался живописью, но потом как-то… Эм? Эй, малыш?

Но отвечать Эмма уже не могла. Беззаботная болтовня мужчины была настолько умиротворяющей и обычной, что девушка тут же провалилась в спокойную дремоту. Не срываясь в глубокий сон, она слышала, как Стэфан рассуждал о теории относительности и какой-то ерунде из фантастических фильмов, затем шумел водой в уборной, после чего вернулся в кровать и, завалившись рядом, очень быстро затих и задышал размеренно и ровно. Смешиваясь с яркими эмоциями последних дней, воспоминания о заканчивающейся жизни на планете Земля заслонили от Эммы реальность сном.

Перед ней расстелилась панорама Рейкьявика, которая открывалась со смотровой площадки Хадльгримскиркьи, главной лютеранской церкви Исландии. Маленькие домики вдоль узких улочек, стремящихся в порт, бескрайняя стальная гладь залива Фахсафлоуи, уходящего на северо-запад. Ей даже казалось, что она до сих пор чувствует холодный соленый ветер, трепавший ей волосы у готических перил на высоте семидесяти пяти метров.

– Ну давай, иди сюда! Здесь не так уж и высоко – дразнила она Стэфана – Взгляни на статую Лэйфа Эрикссона! Отсюда он кажется таким маленьким!

– Он и с земли не показался мне особо внушительным – язвительно бубнил в ответ Стэфан, осторожно приближаясь к перилам и остановившись на расстоянии вытянутой руки от них.

– Тебе просто обидно, что это он открыл вашу Америку, а ты был уверен, что это сделал Колумб – улыбаясь, отвечала она – Вы, янки, такие наивные!

– Да уж… – процедил сквозь зубы мужчина, но быстро оттаял, любуясь панорамой раскинувшегося внизу города. Устремив взгляд куда-то в синюю даль залива, он нахмурил брови, после чего усмехнулся и повернулся к Эмме уже с лукавой улыбкой на лице. Девушка приготовилась услышать от него какую-нибудь глупость – Слушай, Эм, а где бы нам сыграть свадьбу? Мои друзья в Исландию вряд ли потащатся, а твоя родня, наверное, не оценит приглашение в Штаты. Может в Канаде? Так сказать, ни нашим, ни вашим!

– А что, ты уже задумал свадьбу? Что-то я не вижу кольца на пальце, мистер! – засмеялась девушка и обняла Стэфана, признав, что сам он ближе к краю не подойдет – Но, знаешь, думаю моим родителям… Понравилось бы в Канаде. Они… Давненько никуда не выбирались.

Горькую усмешку в ее словах подхватил и унёс исландский ветер, оставив для собеседника незамеченной. Если бы он только знал, как она хотела увезти своих родителей с этого острова! Своих биологических родителей. Куда угодно, пусть даже и в Канаду, не важно. Ведь вот уже почти тридцать лет, как они застряли в этих исландских хребтах из-за чьего-то злого умысла! Заточенные, оболганные, оставленные. И только она сможет вызволить их. Но все эти годы, что прошли со дня, когда она узнала о своих родителях правду, показали, что в одиночку ей не справиться.