– В куски! – радостно и невпопад выкрикнул он.

– Эх ты, раззява! А обещал взять меня полетать.

– Поехали, я тебя на другом полетаю.

– Ишь разогнался, – она лукаво, не разжимая губ, улыбнулась. – Не получится, на сегодня летания отменяются. Работы навалом – завтра худсовет по эскизам.

Она повернулась со своим обычным «пока». Эдгар порывисто шагнул за нею, желая догнать, остановить, но между ними была перегородка.

– Лиля, – окликнул он негромко.

И она услышала, нет, скорее почувствовала что-то необычное, просящее в его всегда уверенном голосе. Это и заставило ее вернуться.

Теплый свет угасающего дня просачивался сквозь шторы, скрадывал очертания предметов, делал все вокруг созвучным плавным завораживающим линиям двух обнаженных тел. С закрытыми глазами Лиля водила тонкими пальцами по шее Эдгара, по губам, по упрямому с ямочкой подбородку.

– Это и есть твое срочное дело? – Ее рука скользнула вниз, к ложбинке возле шеи.

– Точно, – Эдгар приподнялся на локте, ласково коснулся губами ее черных как смоль бровей, опущенных ресниц. – Я два билета купил… в Ригу.

– Фантастика… Да ты просто граф Монте-Кристо, – блаженно улыбнулась она, не открывая глаз. – Значит, так… Поселимся в шикарном отеле, накрахмаленная горничная будет по утрам приносить мне в постель кофе… Или не так. Будем жить в укромном шалаше среди пустынных дюн…

– Ну зачем же? – рассудительно возразил он. – А хороший коттедж на берегу моря тебе не подойдет?

– Коттедж? – насторожилась она и открыла глаза. – Вместе с твоими родителями?

– А чем тебя мои родители не устраивают? – нахмурился Эдгар.

– Да все меня устраивает, – неопределенно улыбнулась Лиля, – кроме того, что у меня завтра худсовет.

Она ловко выскользнула из его объятий и потянулась за расческой. Эдгар задержал ее руку, в нем закипало раздражение.

– Ну и что из этого?

– Тебя переводят, да? – неожиданно мягко спросила Лиля.

– Переводят – не переводят! Какая разница? – Эдгар отвернулся.

– Так, значит, все-таки переводят?

Лиля теперь смотрела ему прямо в лицо, чуть нахмурив тонкие брови. Женским чутьем она поняла, что попала в точку.

– Ну допустим, – неохотно согласился Эдгар, уходя от дальнейших расспросов. – Кстати, у меня мать тоже художник. Устроит тебя в приличную фирму.

– А меня и моя фирма вполне устраивает, – с независимым видом отрезала она. – Мне, например, нравится делать детям игрушки.

– Так никто и не против, глупышка, – Эдгар накрыл ее плечи тяжелой крепкой рукой. – Сперва наделаем детей, а потом – им игрушки.

– Ладно, хватит глупости болтать. – Лиля встала и начала торопливо одеваться.

– Ты куда? – недоуменно спросил он, и добродушная улыбка сбежала с его лица.

– Я же тебе говорила – худсовет у меня завтра. – Не оборачиваясь, она выбирала свою одежду из вороха на полу.

– Погоди, ты что, обиделась? – Он потянул у нее из рук кофточку.

Лиля резко оттолкнула его. Эдгар застыл, лицо его вспыхнуло гневом. Он схватил девушку за плечи и легко, как куклу, встряхнул.

– Ты что? Прикидываешься или… – в голосе слышалась затаенная угроза.

– Ну что «или»? – насмешливо переспросила Лиля. Плотно сомкнутые губы растянулись в знакомой улыбке, которая сейчас вдруг сделалась ненавистной Эдгару. Он чувствовал, что ее забавляет его ярость.

– Слушай, тебе не кажется, что пора кончать эти игры?

– Кажется, – беззаботно отозвалась девушка, – так что передавай привет своей маме. – Ей определенно нравилось дразнить Эдгара, испытывать его терпение.

– Спасибо, непременно передам, – холодно и зло протянул он, – только ты, наверно, не все поняла. Нравится тебе или нет, но завтра я улетаю в Ригу… Насовсем.