Иронично на этом фоне узнать, что манускрипты, созданные для Сигизмунда, и впрямь существовали, только ореола загадочности вокруг них было меньше. А Мальтийский орден действительно находился в Карибском море, и это удачно совпадало с годами, в которые Олоннэ устраивал свои набеги. Сколько всего стало для меня открытием…

На следующий день я вытащил Илюху в бар на кружку пива – отдохнуть, поболтать в нормальной обстановке. Оказалось, что он и Котэ – сооснователи клана. Только вот кто платит, тот и музыку заказывает, а наибольшая часть спонсирования шла от отца Ильи. Впрочем, никто не жаловался: соклановцы получали достойные денежные выплаты, и все, что от них требовалось сверх меры – это время от времени рекламировать какой-нибудь продукт. Ролики снимались прямо на «Карибах», и затем пускались в соцсетях и в рекламных вставках. Любой сильный клан постепенно становился брендом, а его участники – медийными личностям. А значит, имели возможность дополнительных заработков через рекламу.

С меня теперь тоже требовалось выставлять ролики. За выкладку и монтаж отвечал Клещ, поэтому я удаленно передал ему весь доступ к аккаунту. Оставалось лишь получить согласие от головорубов и Аннели, чтобы видео можно было опубликовать.

В итоге путь до устья реки Манамо занял четыре дня. Нередко на горизонте мы наблюдали морские баталии. Нам приходили квесты с просьбами о помощи, но я упорно их игнорировал, зная, во что это может вылиться. Разве что по пути нам встретилось мирное китобойное судно Франции, которое сильно налетело на рифы, повредив паруса. Мы взяли ребят на буксир и протащили их до ближайшего порта на острове Мартиника. Там мы решили пополнить провизию, заменить паруса, запастись порохом и пыжами к пушкам – один морской дьявол знал, что могло нас ждать впереди.

А впереди нас ждала все та же тропическая местность. Вернее, «такой же» я мог ее назвать лишь поначалу. После вхождения в Манамо цвет воды быстро окрасился в зеленовато-болотный. Река была широкой и быстротечной, но матросы все равно опасались, что мы вот-вот сядем на мель. Однако у меня не было причин не доверять Нэхуэлю, а согласно его координатам, путь еще оставался долгим.

На корабле мне подравняли волосы – за последние две недели они успели разрастись так, как это заняло бы в реале добрых три месяца. А вот бриться я решил временно перестать – хватает мне бритья в реальном мире, так пусть хотя бы здесь отращу бороду, насколько это будет возможно.

Скорость «Рапиры» заметно снизилась – бриг шел против течения, к тому же, мы то и дело сверялись с картой, дабы не спутаться на многочисленных развилках и поворотах. Шум местных птиц и животных усилился многократно. По деревьям, свисающих к воде, ползали не только обезьяны и другие звери, но и змеи. Обилие мух и комаров просто поражало. Я пришел к выводу, что лучше держаться подальше от берегов.

Вода, впрочем, тоже не внушала доверия. Как минимум потому, что мы неоднократно встречали крокодилов. А местные рыбы напоминали не то пираний, не то других уродливых существ. На ночь мы бросили якорь в небольшой заводи, но и это не принесло спокойствия. Пока большая часть команды находилась в реале, вахтенные испытали на своих шкурах всю ярость местных индейцев. Копья, стрелы, дротики из духовых трубок. Дикари издавали такие звуки, что ночная вахта чуть ли не сделала логаут со страху – и тогда, возможно, с кораблем пришлось бы попрощаться. Впрочем, местные индейцы не были игроками, а значит, «Рапира» осталась бы доступной для респауна.

Я узнал, что еще в мое отсутствие наш квартирмейстер Лилит получила прозвище ходячей энциклопедии. И теперь она подтверждала его каждые полмили.