4

После второй потери Аня впала в глубокую депрессию. Почти клиническую, но лечиться она не хотела просто потому, что вообще ничего не хотела. Прежде они с Романом часто гуляли вместе – теперь же она выходила из дома только в магазин. И то нечасто – чаще закупался Роман. Раньше Аня любила готовить. Она отходила от простой деревенской еды и переключалась на более изысканные и сложные в приготовлении блюда. Ане нравилось выискать рецепт, приготовить его один раз, а в следующий что-то в нём улучшить. Теперь практически всё, что она готовила – это полуфабрикаты. Аня себя за это ругала и часто извинялась перед Романом, но пересилить и заставить сделать что-то сложнее яичницы или замороженной пиццы не могла.

Он не винил её. Наоборот – Роман, будучи врачом и гинекологом, отчасти понимал Аню. Он сталкивался по работе с бесплодием, плохим здоровьем матери, гибелью ребёнка до срока и прочим. Естественно, когда такое происходит с тобой – это не то же самое. Однако он, конечно, не чувствовал того же, что и она. Связь ребёнка и отца устанавливается после рождения. Но Роман словно не ощущал, будто он потерял что-то настолько важное, насколько это было важно для Ани. И вот уже из-за этого он обвинял себя в чёрствости. Словно бы его ребёнка потеряла не его жена, а всего лишь пациентка. Из-за этого чувства он не мог заставить себя что-то предпринять для Ани. Вот и сложился порочный круг – она жалела Романа, из-за того, что ему досталась никудышная жена, которая не может родить ему сына. А он жалел Аню из-за того, что ей в мужья достался бесчувственный сухарь, который не может себя взять в руки, ни её заставить собраться с силами, чтобы жить дальше.

Аня всё глубже и глубже погружалась в себя, ничего там не находя. Она включала телевизор, но не смотрела. Ставила музыку, но будто не слышала её. Потом перешла на книги, но иной раз смотрела на одну страницу минут по десять. Просто не могла заставить себя сосредоточиться и продолжать чтение. В какой-то момент отвлекалась на собственные мысли и блуждала в них сидя за столом.

Роман хотел увезти её куда-нибудь – в какое-то вдохновенное место, или может отправиться в кругосветное путешествие, взяв большой кредит, или на худой конец просто отвезти Аню в её родную деревню – может, ей хоть местные знакомые и родственники помогут выбраться из этой ямы. Но потом он приходил к мысли, что вдохновение она пропустит мимо себя, в кругосветке так же будет безвыездно сидеть в отелях, словно в воду опущенная, а на родине вообще могла спиться.

В итоге даже интимная жизнь у них сначала скатилась к порнофильмам и петтингу, а в конце Аня вообще от всего отказалась. Она перестала следить за собой, одевалась в мешковатую поношенную одежду, в которой только ремонт делать, прекратила краситься и начала полнеть на полуфабрикатах и безвыездной домашней жизни. У Ани не было ни толики желания, а Роман не мог себе позволить взять её силой. Это, во-первых, был не мужской поступок, а во-вторых – вряд ли бы он получил от этого удовольствие, ведь вышло бы всё равно, что с бревном.

Так они жили больше года.

Всё это привело к тому, что Роман, сто раз на дню коря себя, но всё-таки зарегистрировался в приложении для знакомств.

Вскоре он нашёл там Кристину. Девчонка двадцати одного года, чертовски смазливая, с сочными формами (особенно грудь), всегда при параде. Так было на фото. Роман, конечно, и сам искал для себя исключительно несерьёзные встречи. У неё в профиле об этом было написано, но между строк – не прямым текстом. Пару дней он лишь заходил на её страничку и спрашивал себя: «что ты там ищешь?!», «чего ты ждёшь от этого?!», «глупо… дурак, дурак».