– Я твой начальник, – Гранин тоже поднимается со стула.

– Вот и веди себя, как мой начальник. Это значит – держи профессиональную дистанцию и позволь мне выполнять свою работу, – я поворачиваюсь и выхожу из конференц-зала.

Оказавшись в лифте, делаю глубокий вдох и замечаю, как сильно дрожат руки.

Как же так получилось, чёрт возьми! Нереально! Из всех больниц в нашей стране он выбрал именно эту!

Это может быть просто плохой шуткой…

Очень плохой…

Я выхожу из лифта на первом этаже, и, едва ступаю в отделение неотложной помощи, ко мне подходит Никита.

– Элли! Ну наконец-то! Где же ты была столько времени? – он вопросительно смотрит на меня.

– Задавала нашему новому главврачу вопросы и слушала его ответы. Также отчиталась о работе. Кстати, почему бы тебе этого не сделать? Ты же один из ведущих докторов клиники, в конце концов.

Я беру со стола регистрации список поступивших пациентов.

– У меня завтра назначена встреча с ним. Скажи, мне очень интересно, какой он вообще? – коллега с нетерпением смотрит на меня. Сегодня его светлые волосы снова торчат во все стороны, и он выглядит так, как будто только что проснулся. Типичный Данила Береговой. Он на шесть лет старше меня, и мы были близкими друзьями в течение трех лет, с тех пор как я стала работать в отделении неотложной помощи. Сначала мы были просто коллегами, но затем крепко подружились. У Никиты открытый и добрый характер, мне с ним очень легко.

Но о том, что стоит за мной и Никитой Граниным, этого не знает даже он. Маша тоже ничего не подозревает обо всём этом, а я ведь знаю её ещё со студенческих лет. Вопрос: как это вышло? Ответ: я никогда не говорила с ней об этом. И теперь этого совершенно не хочу.

– Сколько ему лет, нашему новому? – спрашивает Данила.

– Молодой, – пожимаю плечами, делая вид, что ничего в том особенного. Прошли времена, когда главврачами становились только после 50-летнего юбилея.

– Насколько молодой? – коллега пристально смотрит на меня.

– 32 года, – сообщаю ему.

– Ух ты, 32 года, и уже главный врач. У него, должно быть, есть какой-то важный покровитель, – Данила одобрительно свистит.

– Мне что теперь, следует иметь это в виду при общении с ним? – резко отвечаю я.

– Ой… – поднимает брови коллега. – Кто испортил тебе настроение? – он непонимающе смотрит на меня.

– Давай, Данила, просто поработаем. Извини, но ты прав. Настроение ни к селу, ни к городу.

– Ладно, – отвечает он протяжно, и в этот момент ко мне приближаются обе мои тени в лице двух ординаторов.

4. Глава 4

Поворачиваюсь к ним и стараюсь выглядеть серьёзной.

– Доброе утро, – говорю сразу обоим, они здороваются и смотрят на меня с нескрываемым почтением. Очень приятно, значит, заслужила. Когда-то, притом совсем недавно, сама так же взирала на Осипа Марковича Швыдкого. Жаль, что он ушёл на пенсию. Если бы не почтенный возраст, а ему недавно стукнуло 80, мог бы ещё работать. Но увы, быть главврачом и нейрохирургом – очень большая ответственность, а в таком возрасте это сложно.

– Итак, Елена, ты принимаешь пациента номер четыре, – я вручаю молодой блондинке планшет с предварительным осмотром, а ты, Денис, номер восемь.

Она принимает документ с улыбкой, а второй ординатор издаёт тихий вздох, и на лбу у него образуется глубокая морщина. Однако я едва могу её видеть, так как его чёлка спускается ему на лицо. Когда они только пришли в моё отделение, эта особенность Дениса показалась мне отвратительной. Даже провела с ним воспитательную беседу. Сказала: «Стонешь – значит не хочешь. Не нравится работа – пиши по собственному». Он тут же вскинул голову, поднял непутёвую чёлку и извинился. Сказал, это у него привычка с детства. Просто привычка, больше ничего. «Избавься от неё», – рекомендовала ему. Пока не слишком пытается.