Цветы, конфеты дорогие украшения.

Я развалился на кровати совершенно голым, крутил в руке нож. Хотелось зарядить в потолок, но сдержался.

Внутри меня волк бежал. Нет, в реальности сидел на месте, но я представлял, как пререливаются его мышцы, как он силён и дик. Несётся сквозь лес со всех своих животных сил за каким-нибудь зверем. И на бегу с клыков капает слюна.

Зубы чешутся, сил столько, что они сейчас из ушей польются.

Куда бы деть?

Рывком соскочил с кровати. Чуть нагнулся при ходьбе, метким ударом зарядил нож в ножны, что лежали на тумбочки. Пошёл в душ, где мылась Яська.

Вот, кто мои страсти утолит.

В небольшой душевой кабинке места совсем не было. Перегородка невысокая отделяла лейку от унитаза. Яся стояла ко мне спиной. Руками мяла свои мокрые волосы, подставила красивое личико к каплям воды.

У неё роскошная фигурка. Живот ничего не портил. Или я уже к нему привык. Я подошёл к ней сзади и потянул её за волосы, оттягивал голову назад . Навис и поцеловал в губы. Лейка упёрлась мне в шею, и вода полилась во все стороны.

Сладкие, мягкие губы пропитанные влагой, я их засасывал, входил в рот женщины своим языком. Её руки вцепились в мои намокшие волосы. Пряди зажали мелкие кулачки. Яся прогнулась, упругими ягодицами потёрлась об меня.

Зажигательная. Я отпустил её волосы, чуть присел, прицеливаясь к промежности. Рот открыл, чтобы не хлебнуть воды из душевой лейки. Скользнул по влажным половым губам и медленно вошёл. 

— Не на всю длину!  — торопливо пискнула Яся.

Поздно, я уже врезался в неё по самые яйца. Она заревела, попятилась от меня. Щадяще стал её трахать. Жалко, не давала до конца входить. Ей пока нельзя, но после родов, мы с ней оторвёмся. 

Я скользил ртом по её лицу, задевал острыми клыками, оставляя царапины. Яся в долгу не осталась, пробила мне запястья на руках когтями. Сама двигалась, когда я замер на месте.

Я уже не знал, как извратиться. Одну ногу ей подогнул и от пола оторвал, навису в такой позе стал трахать. Она стонала, кричала, хватала мне за уши.

Страсть у нас с ней зверская. Разошлись в стороны, тяжело дыша. Ясения выключила воду. Глаза горели, во рту клыки. Она прошла мимо меня, ухватив за руку, потянула в кровать.

За то, что она такая горячая, я, пожалуй, её вылежу.

За руку грубо взял её и повалил на спину в кровать. Яся легла, раздвинув ноги. Я встал на колени перед кроватью и подтянул её за ноги к краю.

Один вид с ума сводил. Я лизнул свою девчонку. А она сладкая. Впился ртом в клитор. Яська взвизгнула, хотела отодвинуться.

Да, мне ещё учиться и учиться. Но я быстро сообразил, что так нельзя. А она мне доверяла, подпустила ещё раз.

Я постарался угодить. Подлизал так, что стала стонать тонко.

— Гена-а-а, — заныла она, доставляя мне удовольствие. — Так, так.

Она дерзко ухватил меня за волосы и стала так мной елозить между своих ног, что я чуть всё смехом не испортил. Поддался, она сама потёрлась и кончила с воплями.

И за волосы меня вверх потянула целоваться.

Сверху мне нельзя было на неё ложиться, пришлось боком трахать, целуя её коленочки, через плечо наклоняясь, целовать набухшие соски.

Она такая жаркая, такая мокрая, что я кончил, зажимая её. Силу сдерживать приходилось. Но я просто сгорал в этой девчонке. Я так её хотел!

Вроде кончил. Минута слабости, и опять стояк.

Яська с бешенством накинулась на мой член. Смотрела на меня, а я на неё. 

Ротик маленький, как дырочка сладкая, открывался и туда скользила по мягкому шелковому язычку бардовая головка моего члена. И засасывала Яська так опытно, что я ныл от удовольствия. Даже целиком не нужно, меня, итак, колбасило.