Он постоял еще с минуту-другую, поджидая Алису. Но поняв, что никто не выйдет, плюхнулся в машину, сердито закинув пакет с пирожками на заднее сидение.

Дорогой он позвонил одному из дознавателей и попросил душевно:

– Мне нужен номер телефона Марата Алтаева. Срочно.

– Поставить на прослушку? – осведомились в трубке.

– Пока лишнее, - рявкнул Феликс и, тяжело вздохнув, решил-таки заехать на работу.

«Права теща, ох права, – хмыкнул он про себя. – Работать надо!»

Вернувшись в свой кабинет, Сарычев заварил чай в старой двойной ложке и, надкусив тещенькин пирожок, задумался. Потом уселся за компьютер и ввел в окошко поиска «Роза Равильевна Наумова», собираясь найти на мать жены хоть немного компромата.

Вначале Алиса порывалась объяснить матери и бабке, какой у нее хороший папа. Самый лучший!

– Я что-то не поняла, – хмыкнула Роза. – А что, у Феликса сегодня день рождения?

– Нет, бабушка, у него в ноябре, – промямлила Алиса.

– Тогда по какому поводу бенефис? – строго отрезала бабка.

Потом просто пили чай и болтали о пустяках, а когда бабушка Роза, распустив волосы, позволила внучке сделать прическу, Катерина тихонько вышла в сад. Уселась на стоявшие в глубине участка старые качели, изготовленные на заказ по эскизу отца. Лениво отталкиваясь ногой, она принялась раскачиваться из стороны в сторону. Следом притащилась Рона и уселась рядом. Уставилась печально и преданно на дочку хозяйки, будто без слов понимая, что у той на душе. В свете фонаря Катя всмотрелась в янтарные миндалевидные глаза, призванные согласно стандарту придавать морде одухотворенное выражение.

– Плохо мне, Ронка, – пожаловалась Катерина, а собака тяжело вздохнула, словно давая понять:

«Ну о чем тут говорить, и так все ясно!»

Катя разглядывала кусты роз, посаженные по всему саду, ловила их аромат, гладила собаку по массивной башке и,как обычно,задавалась вопросом:

«Почему у всех в садах растут яблоки и груши, а у матери четыре сотки засажены розами?»

Катерина не желала думать о завтрашнем дне, не хотела вдаваться в подробности: какую еще каверзу придумает Сарычев или что еще предпримет Алтаев?

 – Может, и стоило поговорить с Маратом? – осведомилась она у Роны и тут же одернула сама себя: – А зачем? У него какой-то интерес, связанный с бизнесом, а я запала, как дурочка. И что теперь делать? – еще раз спросила у собаки. – Наверное, придется уволиться с работы и простить Сарычева. Ради спокойствия Алисы. Только договориться, что он гулять, как мартовский кот,перестанет. Думаешь, наврет как всегда? – поинтересовалась она у Роны. – Пообещать-то он может, а что потом?

Некстати вспомнился рассказ Нинки, бывшей подружки, уведшей когда-то из семьи брульянт по имени Феликс. Он приехал как-то с работы и потащил любовницу в частную клинику, где обалдевшей Нине вкололи вакцину против сифилиса.

– Я хлебнул чай из чужой чашки, – «признался» брезгливый Феликс. – Наверное, кто-то из клиентов оставил.

Нина сделала вид, что поверила, но назавтра собрала вещи и ушла.

«Спасибо, Господи, что уберег меня», – взмолилась Катя, глядя в звездное небо.

Рона мотнула головой, будто соглашаясь, и резво понеслась навстречу хозяйке и ее внучке.

Катерина, глянув на мать с конским хвостом на макушке, улыбнулась:

– Хорошо, что Алиса не умеет делать дреды…

– А мне он понравился, – пробормотала Розалия Равильевна. И Катя сразу поняла, что речь идет не о прическе, а об Алтаеве.

– Не знаю, – пробурчала она, наблюдаяза Алисой, обнимающей собаку. – Как снег на голову свалился.

– Твой отец решил жениться на мне через неделю знакомства.

– Знаю, – отмахнулась Катя. – Таких, как папа, теперь не делают. Лимитированная партия.