Лиса ошарашенно молчала. Как он оказался ночью возле лестницы? Он что, ходил во сне? Остальные дети продолжали молчать, стараясь не глядеть на нее. Лиса сжала кулаки и повернулась к Марго.

– Как такое могло произойти? – четко и громко произнесла она.

Марго ничего не ответила.

Тогда Лис повернулась к Марку и повторила свой вопрос. Тот поднял глаза и долго смотрел на нее в упор. Потом заговорил.

– Нам нужно тебе кое-что рассказать, – начал он и надолго замолчал. Потом обвел глазами остальных, они едва заметно кивнули.

– В общем, дело такое… Ты нам почти наверняка не поверишь, но лучше бы тебе постараться.

Позже вечером Лиса сидела на своей кровати, обхватив колени, и, раскачиваясь из стороны в сторону, смотрела в одну точку на стене. Закатное солнце уже окрасило комнату в оттенки оранжевого и розового, с первого этажа раздавались звуки фильма, который смотрели родители. Они звали ее посмотреть кино вместе, но она, выдумав что-то на ходу, пробежала в свою комнату и бросилась на кровать. Несколько часов до этого она пыталась читать, выгуливать кролика, загорать во дворе, но ничто не помогало прийти в себя. Все тело била дрожь. То ли от страха, то ли от негодования. Лис не могла разобраться в обуревавших ее чувствах, они были так сильны, что мозг полностью отказывался анализировать их. То, что рассказал ей Марк с ребятами, не укладывалось в голове, это было за гранью добра и зла, безумия и разума. Ее переполняла очередная волна возмущения, стоило ей вспомнить, с какими серьезными лицами они несли этот несусветный бред прямо ей в лицо. Но за каждой волной возмущения шла волна всепоглощающего страха – а что, если это все правда? Что, если они не выдумывают? Но тут же она отвечала сама себе – такого не может быть, это полнейшая чушь! И все же тихий, древний, животный страх продолжал грызть ее где-то в глубине подсознания. В этих эмоциональных качелях Лис провела почти час. В комнате стало совсем сумрачно, снизу раздалась мелодия финальных титров. Словно выйдя из транса, она вскочила с кровати и побежала вниз к родителям.

– Жаль, что ты не стала смотреть с нами, отличный фильм, – сказала мама, обнимая ее за плечи. – Чем ты там занималась?

Лиса пожала плечами, потом, помявшись, спросила:

– Пап, мам, можно я сегодня снова с вами посплю?

Мама и папа переглянулись.

– А почему, что случилось? Тебе снова страшно? – осторожно спросила мама.

Лис замялась.

– Ну… иногда мне бывает здесь как-то… ну, не по себе, – наконец, выдавила она. – Этот дом… он такой большой, что-то вечно скрипит, стучит, тени какие-то мелькают. Иногда мне нормально спать одной, а иногда страшно, понимаешь?

Папа с мамой снова переглянулись.

– Давай я сегодня лягу с тобой, – предложила мама. – Так тебе будет спокойнее?

Лис обрадованно кивнула.

Закончив все вечерние дела и пожелав папе спокойной ночи, Лиса с мамой улеглись в ее кровать. Мама обняла ее и прижала к себе. Лис прижалась лицом к ее груди и вдохнула мамин запах. Мама пахла очень приятно – шоколадным гелем для душа, лавандовым освежителем для белья, медовым шампунем. Ее мягкие волосы касались ее щеки, от этого Лисе стало заметно спокойнее. Она закрыла глаза, чтобы не видеть окружающей ее темноты, лунного света и неверных теней.

– Как ты? – спросила мама шепотом.

Лис пожала плечами. Что она могла ответить? Сказать правду, что ее разрывает от страха и сомнений? Что больше всего на свете она хочет уехать из этого дома раз и навсегда? Что компания очень странных ребят пугает ее идиотскими историями? Лис вздохнула. Она не могла ничего этого сказать маме, поэтому она просто промолчала. Может быть, мама сама поймет, как ей плохо и завтра поговорит об этом с папой? И они решат, что эта размеренная загородная жизнь не стоит страданий их дочери? Лис почувствовала, как на глаза навернулись слезы, и изо всех сил зажмурилась. Словно почувствовав это, мама сильнее прижала ее к себе и вздохнула.