Но, собственно, откуда и как должно возникнуть твое прочтение? Краткий, очень несовершенный, но в первом приближении совершенно верный ответ на половинку вопроса будет таким: из твоей жизни. На вторую половинку мы будем стараться ответить в процессе учебы. Пока я могу сказать лишь то, что любой текст, любые явления, узнаваемые из него, могут усваиваться лишь в соответствии с их сопоставимостью и соразмерностью твоему жизненному опыту.

Если произойдет чудо, а оно происходит крайне редко, хотя от этого не становится менее привлекательным и желанным, и к его достижению я тебя подталкиваю, то твой жизненный опыт изменит текст, а текст изменит твой жизненный опыт. Изменение основных мотивов текста может подчас увести в сторону от общераспространенного его понимания в целом или наиболее заметного слоя в нем, но оправданием этого изменения может послужить степень изменения твоего жизненного опыта от соприкосновения с текстом.

Понимание, которое должно последовать за очередным обучением чтению, является не чем иным, как процессом взаимопревращения читателя и текста. Как только это взаимопревращение прекращается, прекращается и понимание. Человек готов к новому витку, чтобы нести бремя, казалось бы, слишком хорошо известного процесса – научения чтению. Только профессиональные, в смысле качества работы и деятельности, мыслители могут позволить себе не знать, что скрывается под процессом чтения, соприкосновения текста и читателя, для всех остальных в этом процессе никаких загадок нет.

Я не хочу забегать вперед, но замечу, что текст – это не только писаный текст. Текст – это все, что воспринимается нами: от полной луны до немытого члена клиента. Мир со всеми людьми в нем – текст, лишь с другими знаками. И читатели – это не только те, кто глазами пробегает напечатанные строчки. Я думаю, ты без лишних объяснений понимаешь, с какой проблемой мы собираемся сцепиться. Только не смей мне заикаться, что ты не все понимаешь! И это после курса древнегреческой философии! Не осрами меня, смотри!

Мы ничего не проиграем от того, что нечто похожее на то, о чем повествует история Лота, будем считать имевшим место в действительности. Она была кем-то записана, и для нас же будет лучше считать этого человека, несмотря на безыскусность рассказа, исключительным человеком. Будем считать так предварительно, ибо, если мы ничего особенного не найдем в его рассказе, выйдет, что мы оглупляли себя таким отношением к нему. Наше же первоначальное отношение вполне может подпасть под влияние тех, кто ценил и хранил поведанное им за ее исключительность.

После древних греков ты должна была хорошо усвоить, что собственно учение начинается с осозиаиия зиачимости вопроса “почему”, обращеииого ко всему тому, что изла гается, а значит, и ко всему происходящему. Способность задавать этот вопрос выведет на правильную дорогу, а способность дать достоверный и в меру обоснованный ответ завершит ее прохождение.

Это не совсем обычная до выбранной нами для изучения главы история может быть дополнена несколькими событиями, изложенными до нее, о которых я тебе расскажу, чтобы сберечь твое время, насколько вообще имеет смысл говорить о сбережении времени путем убережения от чтения Ветхого завета.

Лот был племянником и спутником Авраама, личность которого нас в данном случае не интересует. Их взаимоотношений касаются два события, о которых я упомяну лишь бегло. До определенного времени Лот жил со своим дядей, но позже по предложению последнего отделился от него. Спустя некоторое время Лот стал жертвой насилия и был изгнан из своего дома. Вместе со всеми своими домочадцами и всем имуществом он был взят в плен, но затем освобожден Авраамом, который и возвратил ему все его добро.