— Любит, раз с вами остался, — пытаюсь сказать это как можно спокойнее. А у самой нотки печали и гнева в голосе. Зачем вообще надо было затрагивать эту тему?!

— Ну, так-то, да, — довольно отзывается она. — Всё же любит, раз к ней снова не побежал. Может, как-то по-своему.

Перевожу дыхание, бросаю мел в коробочку и хватаю влажные салфетки, чтобы вытереть руки.

— Простите, — перебиваю её, не желая этого больше слушать. — Мне пора, не могу составить вам компанию. У меня дочка проснулась. Надо бежать.

Быстро собираю свои вещи, не обращая на неё никакого внимания.

Сердце внутри бьётся как бешеное, а я не нахожу себе места.

Слишком много сегодня узнала. От этого и потряхивает так, что, боюсь, Катя увидит.

Ещё и дурно становится.

Ребёнка у него нет. И, кажется, помимо меня был кто-то ещё.

От последнего вообще выворачивает.

— М, да-да, конечно. Зря я приехала, ещё ничего и нет. Заеду на днях.

Зубы скрипят друг о друга.

Лучше бы вообще забыла дорогу сюда! Потому что от неё одни неприятности…

И именно из-за неё вылетаю из торгового центра и ещё двадцать минут брожу по улице, пытаясь замёрзнуть, остудить мозг и перестать так бурно реагировать на все новости.

Гордей

— Больше ты туда не суёшься, — цежу сквозь зубы, только завидев Катю на пороге дома. Пьяной походкой спускается по лестнице со второго этажа. Уже переоделась в зелёного цвета халат. Неприятный цвет, но намного лучше испачканной шубы, в которой она завалилась домой.

Где-то нахерачилась. Когда успела? Только пару часов назад звонил ей, чтобы съездила по делам, а не сидела в торговом центре рядом с Настей. В итоге эта овца куда-то пропала и явилась в таком состоянии.

— В бар больше нельзя? Но там так вкусно! Ты просто не был! — восклицает, дурачась.

Весело ей.

— И там тоже, — хотя мне абсолютно плевать — пьёт она или нет. Но пьющих женщин терпеть не могу. И курящих тоже. В первом состоянии ведёт себя неадекватно, а вторые вообще… Воняют, как пепельницы. Но это относится только к моей женщине. До других никакого дела нет.

Жаль, что Катя совместила в себе всё и сразу.

Странно, что она не раздражала меня раньше так сильно, как сейчас. Это из-за встречи с Настей?

Бред какой-то.

— А о чём ты? — походкой от бедра подходит к барной стойке, за которой сижу я. Поднимает ладонь, ведёт пальцем по моему плечу. Радостная и игривая настолько, что мне хочется все испортить. Погасить этот азарт в её глазах. — Куда мне больше нельзя ходить?

Бросает взгляд на мой пах.

— Туда?

— Идиотка, — выплёвываю, сделав глоток кофе. Оставаться спокойным становится всё тяжелее.

— Ну, и что ты мне на этот раз запрещаешь? — подпирает голову рукой, облокачиваясь на стойку. — Пользоваться твоими деньгами? Фамилией? Или дышать?

— Не драматизируй, — аккуратно бью её по ладони, смахивая с моего плеча. Она кривляется, вся плавно двигается под градусами. — И слушай сюда. В торговый центр больше не суйся. Всё, твоя работа закончена. Поиграла в дизайнера — и хватит.

— Это ещё почему? — она еле держится на ногах. Вообще не со мной, а витает где-то в облаках. Хватаю её за плечи и тормошу, пытаясь привести в чувства.

— Ты больная? — шиплю ей прямо в лицо. Благо не сделанное. Но она хотела. А меня воротит от этих ненатуральных ресниц, кривых перекачанных губ.

Тут же отодвигаюсь, когда дышит на меня алкоголем. Она ещё и по пути сюда, по ходу, надралась.

Почему я вообще её терплю?

— Нет! Просто действительно не понимаю, что тут такого… Ты владелец нового торгового центра, так? — рассуждает вслух и смотрит на свой палец, которым крутит в воздухе. Пьянь… — Я твоя жена. Очень креативная и работала там вместе со штатом дизайнеров. И когда он на пороге открытия, ты хочешь меня устранить, да?