Зато все спокойны как никогда. Даже Сирена отчасти была рада такой компании – все же лучше пустоты.

– СИРЕ-Е-НА-А! – на самом верху лестничного спуска поблескивал экран Аквы.

– Что?

– У тебя там все хорошо?

– Да!

– Может, придешь покушать?

– Нет?

– А?

– Нет, говорю! Я не голодная!

– Не задерживайся долго! Хорошо?

– Да, хорошо!

После шоколада мучила жажда, но домой идти еще не хотелось. Поэтому Сирена заглянула в лимонадную и взяла бутылочку из запасов тети Мгелы. Она как всегда была не против – сладко похрапывала над журналом.

Забавно то, что Сирена никогда и не видела Мгелу в другой ипостаси: независимо от времени, женщина дремала, изредка просыпаясь, чтобы плотнее укутаться платком. Но Аква рассказывала, что человек она хороший. Раньше они дружили, работали где-то вместе или даже учились, вроде.

Вот только подруга, видимо, не так блистала умом, как няня. А может, она просто не парилась.

15. Глава 15. "Жучок"

"Так, пора бы нам снова поиграть в художника, – дала себе установку Сирена. – Мсье Жекель, можно ли к вам присоединиться?"

Из-за поспешного ухода в прошлый раз Сирена оставила здесь многие вещи: краски, карандаши, кисти; лежал на скамейке и альбом, который раньше принадлежал творцу.

Сирена вылила часть воды в стакан-непроливайку и хотела повесить джинсовую куртку на спинку стула. Подвигая его ближе к мольберту, девушка призадумалась – вроде бы стул был в другом месте...

Наверное, Аква приходила посмотреть. Сирена улыбнулась и спародировала няню: "Неужели ты рисовала? Не может быть!"

Она внимательно осмотрела лист, уложив планшет на колени: нежно провела пальцами по рваной линии горизонта, затем накрыла рукой ошметки флота.

Без войны пейзаж выглядел намного лучше.

Можно было легко понять тех людей, которые отправились покорять дикий, неприветливый Титан. В ветреном и холодном мире есть своя изюминка: полагаешься только на себя, на свои силы и терпение. Но и знаешь, что никто не прилетит, чтобы согнать тебя с метановых полей, которые ты всей семьей тяжело обрабатываешь каждый день из года в год.

Честный труд – честная жизнь.

Ползучие дюны, сверкающие льдом хребты, играющее цветами газовое море... Хотелось прикоснуться ко всему этому – почувствовать кожей холод камня и подставить руку порывам ветра.

А ведь Аква говорит, что на Земле было еще красивее. Зачем тогда было улетать оттуда? Зачем пепелить свой родной дом – такую стабильную и богатую планету?

Волосами Сирены заиграл робкий сквозняк. Так происходило ближе к вечеру, когда прожектор над стадионом остывал, передавая эстафету коллеге над Центральной.

Боясь окончательно потерять инициативу перед своей ленью, девушка взяла толстую кисть и погрузила ее в жидкость. Слегка обточив головку о края стакана, Сирена стала увлажнять брикетик акварели.

Выбор пал на "индийский желтый" – он должен был открыть цикл заполнения фона. Предполагалось задействовать несколько оттенков коричневого и желтого.

"Черт! – сорвалось с губ, когда глаза увидели мазок вживую. – Вот же дерьмо..." – Сирена спешно принялась вымакивать неподходящую краску. Через несколько сеансов осветления на косяк указывало лишь блеклое пятно телесного цвета.

Угадать гамму оригинала было очень сложно. Во-первых, Жекель использовал масляные краски: он их смешивал, мог наносить густо или напротив сознательно стирать салфеткой для придания особых эффектов. Во-вторых, с момента последних работ прошло, наверное, лет двадцать. За это время оттенки исказились, полотно покрылось сеткой трещин.

И все же Сирену манил этот пейзаж: заход искрящегося солнца, болтающего с сонной горой. Уже немолодым ребятам было плевать на мелочь, снующую в песках.