Ближе к вечеру мы выходим во двор. Охранники не сводят с нас взгляда. Куда бы мы ни шли, следуют за нами. Будто нас могут выкрасть прямо отсюда, с заднего двора, где мы гуляем с дочкой.

Даша воодушевленно задает мне вопросы. Я отвечаю на них, но мысли мои далеки от реальности. Знаю, что не время мечтать, но почему-то я представляю перед собой ту картину, как уезжаю далеко из этого города вместе с дочерью. Туда, где Гончаров нас никогда не сможет найти.

В носу нестерпимо щиплет. И я понятия не имею почему. Никогда не позволяла себе показывать слабость, но сейчас мне как воздух необходим человек, с которым можно сесть и нормально, по-человечески поговорить. Мне Катьке хотя бы позвонить, однако я не хочу этого делать, не посоветовавшись с Эльмиром. Он мне категорически запретил выходить с кем бы то ни было на связь, если не хочу спалить себя и свое местоположение.

Я, конечно, не буду этого делать без его разрешения. Ибо на хрен я в таком случае бежала от мужа? Чтобы через день он нашел меня по моей же глупости и...

— Мам, — дочь дергает меня за руку. — Мам, что с тобой? — в голосе малышки чувствуется волнение. — Я тебя который раз зову.

— Прости, задумалась немного, — отвечаю, с трудом сглатывая подступивший к горлу колючий ком. — Не замерзла? Пойдем в дом?

— Пойдем, — с улыбкой соглашается дочь и бежит в противоположную сторону, что-то спрашивая у одного из охранников.

Едва мы успеваем снять свои куртки, как я вижу Эльмира, выходящего из кабинета с бумагой в руке. Как он объяснил мне час назад, это его рабочее место. И если я захочу поговорить, но нигде его не найду, вероятно, он именно тут, и мне следует прийти сюда.

Наши взгляды на секунду встречаются. Его — хмурый, мой — полный надежды и веры, что он сможет помочь мне избавиться от мужа. Мужчина кивает мне и слегка улыбается, тем самым дает понять, что все в порядке.

— Ну что, нагулялись? — спрашивает он у Даши.

— Да! У тебя такой красивый двор! И качели классные!

— Знаешь, а в твоей комнате есть кое-что еще красивее, — загадочно тянет Эльмир, подмигивая моей девочке. — Беги к себе. Только осторожнее по лестнице поднимайся. А мы тут с мамой твоей поговорим. Договорились?

— Конечно! — дочь смотрит на меня, будто спрашивая, разрешаю ли я ей уходить. На что я одобрительно киваю.

— Евсения Григорьевна, присмотрите за Дашей, — командует мужчина. — А ты, Настя, пойдем в мой кабинет. Нам есть что с тобой обсудить.

На самом деле тон не такой строгий, но немного деловой. Мне даже становится чуточку тревожно, однако я быстро беру себя в руки. Будь плохие новости, я бы уже узнала, верно?

— Я начинаю волноваться, — еле слышно произношу, присаживаясь в кресло напротив огромного стола Эльмира. — Не пугай меня, пожалуйста.

— Алексей Игоревич Гончаров — твой муж, — начинает он, и на меня настолько сильно действует это имя, что я неосознанно повышаю голос, даже обрываю мужчину:

— Я помню, как зовут моего мужа.

— Да я и не сомневаюсь, — усмехается он, устало потирая лицо ладонью. — А с Николаем Ивановичем ты знакома? Тараторин который, — голос вкрадчивый, взгляд прищуренный.

— Лучший друг моего мужа, — вздыхаю, вспоминая лицо того мужчины. Я всегда говорила Алексею, что не стоит с ним дружить. Ну не нравились мне глаза того кобеля... Не нравилось, как он на меня смотрел.

— А неплохо так сошлись, — хмыкает Эльмир, отодвигая в сторону компьютер, на экране которого что-то разглядывал буквально минуту назад. — Короче, Настя, я связался с Колей. Мужик он, конечно, не айс, но все же... Выручает, когда нужна важная информация. Так вот... Твой муж подал на развод. Тут дело тонкое... И хрупкое... Ты сбежала вместе с ребенком, какие бы там причины ни были. Скрываешь дочь от отца. И этот факт может сыграть против тебя в суде. Тебе выйти с ним на связь нужно.