Дочь купца Анастасия Абашкина

Пролог

Непогода разыгралась не на шутку. Промозглый ветер

так и норовил забраться под распахнутый тулуп. Белые

волосы растрепались и выбились из-под платка. Осень в этом

году выдалась холодная, и даже лес не жаловала одинокую

девушку, идущую сквозь него. Лесные духи не стремились

помочь, хоть она и просила. Они не помогали, но и не

пакостили, а обходили незваную гостью стороной.

Шерстяное тёмно-зеленое платье снизу изрядно

испачкано. От обитавшего там некогда жемчуга не осталось и

следа. Руки покраснели, и пальцы уже плохо разгибались.

Посильнее затянув пояс тулупа, девушка подышала на

ладони, но это не принесло должного облегчения. Варежки

были потеряны где-то в лесу.

В животе противно заурчало, и девушка тяжело

вздохнула. Она уже три дня питалась сушеными запасами, взятыми из дома.

Сев на поваленное бревно, она положила рядом с

собой изрядно полегчавшую торбу и закинула в рот ягод, что

попались на глаза. Засунула руки в рукава и поёжилась.

Начали сгущаться сумерки, и надо было искать ночлег.

Поднявшись, девушка пошла дальше. Туда, где находился

город Рязье – столица Ва´мпурского княжества.

Глава 1

Пять лет назад у неё была семья: отец, который души

не чаял в дочери и называл её ласково «моя чумазая

снежинка»; любящая, но всегда холодная мать и двое

младших братьев-погодков, которым девочка была первой

нянькой.

С раннего детства девочка замечала, что она не такая, как все. Белоснежные густые волосы и кристально чистые

голубые глаза сочетались со слегка смуглой кожей. Её часто

дразнили за это, но отец всегда говорил: «Девочки просто

завидуют, а мальчики…у них это в крови», – и с усмешкой

теребил свою аккуратную густую бороду.

Если к выделяющейся внешности можно привыкнуть, то к странностям поведения это сделать сложнее. Беляна

видела неупокоенные души, могла вызвать во время гаданий, сама того не понимая, сущность из мира Нави и загнать её

обратно. Любила подолгу гулять на кладбище и разговаривать

с умершими. За это её боялись и несколько раз чуть не

побили, хорошо, что отец услышал крики и спас дочь.

Единственной подружкой была дочка служанки – Малаша.

Девочки дружили несмотря на запрет матери Беляны. Одно её

радовало в себе: на ней быстро заживали все раны, но об этом

знал только отец, которому она доверилась. Местная ведунья, когда к ней привели девочку, обозвала её «навьим дитём» и

прогнала.

Беляна привыкла к одиночеству, но к холоду матери не

смогла привыкнуть. Отец видел, как девушка тянется к

матери, но повлиять на жену не мог. Был у семьи секрет, которым отец мог заставить жену относиться к девочки по-другому, но он был горд, и она этим пользовалась.

Всё изменилось в тот момент, когда единственный

человек, который искренне любил девушку, пропал. Мать

сразу изменилась и перестала вообще замечать дочь, обратив

всю свою любовь и заботу на мальчиков. На попытки девочки

завладеть вниманием матери, она стала получать обидные

слова «зачем ты вообще родилась?», «я тебя никогда не

любила» и всё остальное. Девочка думала, что так мама

переживает пропажу отца, но не прошло и пол-лета, как в

доме появился друг отца. Тому было всё равно, его

интересовала только лавка её отца, которая приносила семье

хороший доход. Девочка пыталась рассказать матери о

корысти её нового мужа, но та и слушать не стала. А тот в

свою очередь запретил девушке подходить к лавке, определив

её помогать прислуге. Беляна стойко сносила все упрёки и

унижения, она давно решила, что уйдёт из этого дома.

Спустя пять осенних равноденствий девушка не

выдержала, и стала расспрашивать мать, куда поехал отец

перед тем, как пропасть. Она точно знала, что он жив.

Покойником он бы вернулся, или, зная о способностях

дочери, передал бы через кого-то весточку. Мать сначала

отнекивалась, но потом в порыве ярости сказала, что он

поехал по торговым делам в Рязью и пропал и что он вообще

ей не отец. Девушка восприняла эту новость спокойно, и

желание найти отца возросло.

Недолго думая она достала из шкатулки нитку

розового жемчуга и попросила подругу купить простое

тёплое платье, сапоги, платок и тулуп. Её одежда слишком

приметна и дорога. В холщовую торбу отправились гребень, зеркальце, ложка, отцовские записи (этот обойдётся, а мне

пригодятся), сушёное мясо и валяная рыба (на чёрный день), мешочек с несколькими перстнями и сережками (можно

продать или обменять), повязка с парой подвесок (недорого, но пригодится). На шею надела три нити жемчуга в качестве

резерва (мало ли суму подрежут). Взяла у служанки варежки, на пояс повесила фляжку и нож. Собираясь, девушка про себя

рассуждала: «На тракт выйду через южные ворота, там

упрошу какого-нибудь мужика подвезти до ближайшей

деревни, где меня никто не знает. По дороге надо разузнать

новости. Продавать сразу всё – рискованно. Чтобы не

вызывать подозрений, надо в каждой деревне как можно

меньше отсвечивать своим, пусть и маленьким, добром.

Думаю, по одному изделию на 1-2 деревни нормально, хотя я

могу еще и сэкономить, прикинувшись бедной овечкой.

Можно сначала продать самые дешёвые сережки, чтобы

деньги были (на всякий случай). Перстнем расплатиться на

постоялом дворе… Хотя можно и схитрить. Ещё можно

попробовать нанять кого-то, но где гарантия, что меня не

убьют по дороге? На телеге было бы быстрее, но искать её

надо не на постоялом дворе. Там ненадёжно, и цену заломят

втридорога. Везде надо внимательно слушать и аккуратно

выспрашивать. Как говорил отец: много интересного можно

узнать в случайно разговоре. Действовать буду по

обстановке».

Беляна знала, что мать скоро выгонит её подругу с

матерью и возьмёт на их место других. А так как идти им

после смерти кормильца им некуда, она решила помочь тем, кто все пятнадцать лет был к ней добр. Поэтому остальные

украшения и наряды девушка отдала Малаше с мамой. Те

сначала отнекивались, но девушка уговорила принять

подарки. Сюда она больше не планировала возвращаться, даже если найдёт отца. Попрощавшись с ними, девушка

попросила домового приглядывать и без сожаления покинула

отчий дом. Позимник (октябрь) только начался, и погода была

непредсказуемой.

Что бы не сильно тратиться, девушка решила

двигаться по тракту пешком. Пару раз её подвозили селяне, но после того, как она прогнала мелкого анчутку, который

непонятно откуда взялся на оживлённой дороге, ей пришлось

уйти в лес. Но даже там девушка двигалась параллельно

тракту, пока не заблудилась, свернув не туда.

Найдя раскидистую ель, она положила под лапы торбу

и стала собирать хвойные ветки, чтобы сделать себе шалаш.

Пушистые ветви защитят от дождя, а подстилка из лапника

поможет отдохнуть. Поработав кресалом, которое купила по

дороге, Беляна немного согрелась. Когда огонёк начал весело

поедать ветки, а шалаш – наполняться приятным теплом, девушка сняла тулуп с платком и повесила над огнём. Когда

одежда подсохла, она потушила угли и направилась дальше.

Когда день перевалил за полдень, девушка увидела

просвет. В ней поселилась уверенность, что там тракт, но, выйдя из леса, увидела покосившийся дом. Он весь зарос

травой и кустарником. Девушка пошла по протоптанной

тропинке дальше.

Следующие три дома были такими же, а дальше

начинались достаточно сносные дома. Вокруг них всё было

скошено, тропинка к дому расчищена, а ещё там имелся

колодец. Девушка отметила, что, судя по домам, здесь жили

вполне себе зажиточные крестьяне, а значит можно

попробовать что-то из своих запасов выменять. Тёсаные

крыши не были дырявыми, срубы крепкими, дворы

небольшими. Хлев пуст и заброшен, видно, что им не

пользуются.

Вдалеке видна была мельница, но лопасти не

вращались, а раскачивались на ветру. Стогов тоже не было, хотя сейчас крестьяне наверняка активно готовятся к зиме.

Странно это всё. Складывалось впечатление, что люди

покинули свои дома не так давно, и уходили спокойно, забрав

только всё необходимое. Пройдя до противоположного конца, девушка почувствовала сырость. Зайдя в лес она поняла, что

сыростью веет справа, значит, там, вероятно, болото. Прямо –

бурелом, а слева слышен ручей. Решив завтра отправиться в

сторону ручья, девушка вернулась в деревню.

Выбрав самый, на её взгляд, крепкий дом, шёпотом

попросила у дворового дозволения войти и аккуратно

толкнула калитку. Та поддалась без усилий и скрипа. Девушке

стало любопытно, почему часть домов выглядит так, будто

хозяева только уехали, а часть уже начала разваливаться.

Хорошо было бы осмотреться, но сил уже не было. Приметив

справа колодец, Беляна первым делом направилась туда.

Ведро и цепь были на месте, вода чистая, значит, им кто-то

пользуется. Девушке стало не по себе, но, собравшись с

силами, пошла к дому. Входная дверь тоже не скрипнула, и

девушка оказалась в сенях. Громко поздоровалась с домовым, на всякий случай, и спросила дозволения войти. Подождав

минут пять, она вытерла ноги о лежащий у входа коврик, и не

разуваясь, прошла в горницу. Странностей становилось всё

больше. Дом выглядел обитаемым, но в округе ни души.

Утварь только самая необходимая, нет никаких вещей, говорящих о проживании тут людей, печь давно не чистили, но пыли не больше двух дней.

Растопить печь не составило труда, ведь девушка часто

наблюдала за тем, как это делает мать её подруги. Она не

была изнежена или избалована, не боялась работы, и всюду

совала свой любопытный носик. Дрова нашлись в подпечеке,