—Я слышала, здесь будет Фриджерио — крайне известный меценат. Вот бы хоть глазком на него посмотреть.

— Ты для него так разоделась? — усмехаюсь, ловя на её щеках предательский румянец. — У него не будет шансов. Перед тобой никто не устоит.

— Скажешь тоже, — хихикает Ари, поправляя подол алого платья с узким лифом и объемной юбкой, — я просто давно в город не выбиралась.

Раздается сигнал, и двери лифта открываются, впуская нас в большой, круглый зал с белыми стенами и высоким куполообразным потолком. На мой вкус, картины слишком яркие и непонятные, но Ари нравится — она сразу вливается в тусовку и с интересов присматривается к некоторым экспонатам, изредка перебрасываясь парой слов с другими людьми.

Тихо играет музыка, в трёх местах расположены камеры, среди посетителей проходят сотрудники выставки, тщательно следящие за тем, чтобы никто не доставал телефоны и ничего не фотографировал.

Я думаю о том, что не доросла до абстракций, потому что ни вижу в этом никакой красоты, и киваю Ари, разрешая подойти ближе к центру, где столпилась небольшая кучка людей, внимание которых приковано к молодому мужчине. Должно быть, тому самому Фриджерио.

Когда на мою талию опускается чья-то тяжелая ладонь, я машинально перехватываю её и тут же вздрагиваю, услышав хриплый шепот прямо за спиной:

— Попалась.

Наши глаза встречаются, и у меня подскакивает пульс, грохочет сердце.

— Тео… — я сглатываю и прочищаю горло, пытаясь вернуть себе концентрацию, — вот это сюрприз. Что ты здесь делаешь?

— Слежу за тобой, чтобы далеко не убежала, — он улыбается, но глаза остаются холодными, — на гулянки с подружками у тебя есть время, а на меня нет?

Хочу отойти в сторону и нервно кидаю взгляд на Абеле и Якобо, которые, в отличие от меня, хорошо выполняют свою работу и продолжают обеспечивать безопасность Ари. Это лишь вопрос времени, когда они нас заметят.

Тео не отпускает. Смотрит тяжело, цепко и выглядит так потрясающе в черной рубашке, расстегнутой на пару пуговиц, и элегантном тёмном костюме, что у меня спирает дыхание, все слова застревают в горле.

— Солнце, я, конечно, терпелив, но даже у меня есть порог терпимости. Рискнешь его перейти?

Это напоминает мне о том, что Тео не из тех, кто будет ждать знака от судьбы и покорно склонит голову, сдаваясь. Нет. Он скорее утроит усилия, грозя голыми руками разорвать все препятствия на своём пути.

— Мне нужно время, — набираю в лёгкие побольше воздуха, — пожалуйста, не дави.

Он молчит, кажется, целую вечность. Глаза точно иглы впиваются в моё лицо, поджимаются губы, раздуваются крылья носа, а тяжёлое дыхание оседает на шее, пока он продолжает удерживать меня за талию.

— Время нужно умирающим, а тебе оно для чего? — насмешливо хмыкает, обнажая зубы. — Чтобы что? Надумать еще десятки причин не видеться со мной? Продолжать водить за нос? Так нравится, когда за тобой бегают?

Открываю рот, чтобы возразить, но нас прерывают громкие аплодисменты. Я тут же осекаюсь и поворачиваю голову в сторону Ари, но, к счастью, она более чем в порядке. Наконец-то в своей среде, обсуждает нечто интересное и ловит внимание со стороны мужчины, которым восхищается.

— Это Ариана Россетти, верно? — мелькнувший интерес в хриплом голосе ошпаривает. Тео хищно прищуривается, прослеживая за моим взглядом. — Её отец довольно известен. В узких кругах, конечно.

Меня подбрасывает на месте, но мужчина не меняется в лице, несмотря на то, что замечает подрагивающие кончики пальцев и чувствует волну дрожи, прокатившуюся по моему телу.

— Что? — горло перехватывает судорогой. — С каких пор тебя интересуют такие «узкие» круги?